Салли Боумен - Секстет

Роуленд взглянул в окно. Уже начинало темнеть. Он недосыпал три дня подряд и чувствовал безумную усталость, а незадолго до появления Кати пришел к выводу, что воскресенье – самый трудный день недели. Большинство людей проводило этот день со своими семьями, а он раньше часто проводил воскресенье с Линдсей. «Больше этих встреч не будет», – с глухой тоской думал он. Роуленд был растерян. В родном городе, в собственном доме он чувствовал себя неприкаянным и одиноким, как на далекой планете.

Казалось, на этой планете может случиться все, что угодно, правил там не существовало. В три часа пополудни являлось Искушение в образе девушки в куртке, с обратным билетом в кармане и желанием его соблазнить. У него было ощущение, что, если он на секунду отвернется, Катя исчезнет. Он отвернулся, потом оглянулся назад. Но она стояла, выжидательно глядя на него, и он понял, что необходимо что-то сказать.

– Катя, милая, – начал он. – Я искренне тронут вашими словами, но ничего другого я вам не скажу. Я не могу да и не хочу обманывать вас: я ничего не буду вам обещать.

Катя побледнела, потом начала медленно расстегивать блузку. Крупные слезы катились по ее лицу. Немного помедлив, она потянула блузку за рукав, обнажив плечо.

– Вы на меня даже не смотрите, – заговорила она сквозь слезы. – Неужели я вам совсем не нравлюсь? Роуленд, ну пожалуйста, скажите хоть что-нибудь. О Господи, я так несчастна! Я ничего не могу делать – ни работать, ни думать. Том сказал, что у меня безумный вид. Я и ощущаю себя безумной. Я вообще могу пойти и прыгнуть в Темзу, не верите?! Сегодня днем я действительно чуть не прыгнула. Я целый час ходила и смотрела на Темзу, только мне никак не удавалось найти подходящее место, и потом был отлив, и там оказалась такая грязища.

Она жалобно всхлипывала, трогательно вытирая слезы маленьким кулачком. Роуленд вдруг обнаружил – он сам не знал, как это могло получиться, что он обнимает ее. В следующее мгновение ее слезы уже падали ему на плечо.

– Я не хочу жить, – бормотала она. – Я умру от стыда, но я ничего не могу с собой поделать. Я нескладная, я не возбуждаю желания, я вела себя как дура. Как это все глупо. Зачем я сюда приехала? Почему так ужасно разговаривала с Томом? Мы не спали всю ночь – все спорили и ругались, и я выпила все вино и говорила ему обидные вещи…

Роуленд сочувственно хмыкнул. Он неловко похлопывал ее по плечу, потом начал гладить по спине. Он был растерян, но тем не менее у него не было никаких сомнений в том, что он должен сделать: надо было ее успокоить, поговорить с ней по-отечески и с величайшей твердостью и тактом отправить обратно в Оксфорд. Это представлялось ему вполне очевидным, но Роуленд вдруг понял, что логика ему изменила. Он понял, что его возбуждают тепло и близость Катиного тела, ее слезы и не в последнюю очередь ее черный бюстгальтер. Катя была очень славной девушкой, и она, несомненно, его возбуждала. Ее кожа оказалась гладкой, шелковистой, усеянной веснушками. У нее была тонкая талия, упругая грудь, а кожа едва уловимо пахла присыпкой, пробуждая в нем нежные, почти отеческие чувства.

Вопреки тому, что говорила Катя, она обняла его руками за шею, прижалась к нему всем телом. У Роуленда довольно давно не было женщины, день выдался тяжелый, и в конце концов, он был всего лишь мужчиной. Он заметил, какие у нее красивые волосы, и начал их гладить.

Он уже хотел повернуть к себе ее лицо и поцеловать в губы, как вдруг пелена спала с его глаз и он увидел и себя, и Катю словно со стороны. Что он делает?! Она же девушка Тома, а он только что своими руками чуть было не поломал ей жизнь. Нет уж! Он и так немало напутал за свою жизнь, чтобы совершить еще одну ошибку.

Катя перестала плакать и всхлипывать так же внезапно, как начала. Она смотрела на него с тревогой и надеждой. Роуленд подумал, что у нее очень красивые глаза – и очень красивый рот.

– Роуленд, я хочу, чтобы вы меня поцеловали, – жалобно попросила она. – Короткий поцелуй. Всего один раз…

Роуленд был почти готов исполнить ее просьбу, как вдруг зазвонил телефон. Роуленд осторожно отстранил от себя Катю и подошел к телефону, позвонившему столь своевременно. Звонил Колин Лассел. Разговаривали он с Роулендом довольно долго.

– Понятно, – несколько раз повторил Роуленд. Он взглянул на Катю, которая молча стояла, повернувшись к нему спиной. – Нет, она здесь. Мы поговорили немного, а теперь я собираюсь отвезти ее в Оксфорд. Не беспокойся, я прослежу. И передай привет Линдсей.