Кэндис Адамс - Найти и сохранить

Тетушка Паула взяла ее за руку:

— Нам пора идти.

— До свидания, Гарольд, — видимо, он намеревался продолжить разговор, но Маделин приняла руку тетушки, и они направились в глубину собора.

К середине службы она поняла, что глупо было сердиться на Гарольда. Почему бы ему не иметь собственного мнения о ее прическе? Все дело было в том, что он не Виктор. Рядом с Гарольдом она не испытывала того чувства, что сводило ее с ума, когда около нее был Виктор.

Нет, с этим непозволительно мириться! Если она вернется в Лос-Анджелес и снова станет проводить время с Виктором, то будет держать свои эмоции под контролем. Все, что было между ними, пронеслось как легкий ветерок. Виктор достаточно умный человек, чтобы понять это. И узнай он, как много она думает о нем, он, наверное, поразился бы.

Мимолетные увлечения ничего не значили для него. А она никогда прежде не увлеклась бы человеком, зная, что это преходяще. Как так получилось, что она позволила себе вляпаться в такую историю? Но там, в незнакомом городе, при определенных обстоятельствах, когда ей нужно было найти Дэви, она совершила массу поступков, которые никогда не совершила бы, если бы оставалась в своем городе. «Давай разберемся. Я действовала нестандартно. Это совсем не соответствовало моему характеру: во-первых, я нашла постороннего человека, с неясным прошлым, который, по моему мнению, способен был отыскать брата; во-вторых, разве стала бы я блуждать по опасным улицам в ночное время в незнакомом городе?»

Тетушка Паула заговорила с ней и оторвала от этих мыслей. Служба закончилась.

Во время воскресного обеда, когда ели мороженое, они снова вспомнили о Дэви.

— Он так любил домашнее мороженое, — грустно заметила тетушка.

Маделин кивнула, виня себя за то, что за своими постоянными думами о Викторе совсем позабыла о Дэви.

— Надеюсь, с ним все в порядке. Он еще слишком молод, чтобы жить самостоятельно в этом ужасном большом мире, — сказала тетушка.

Маделин ничего не ответила. Да, он молод, но она вспомнила слова Виктора о том, что брат приехал в Лос-Анджелес по собственному желанию. И он бы наверняка позвонил, если бы с ним случилось что-то неприятное. Вечером она снова попытается набрать номер Виктора и узнать, нет ли новостей.

Но вечером, как раз перед тем как она собралась звонить в Лос-Анджелес, раздался звонок.

— Привет! — послышался в трубке голос Дэви.

Она прижала трубку к уху:

— Откуда ты?

— Из Лос-Анджелеса.

— С тобой все в порядке?

— Конечно, — вопрос, видимо, показался ему странным, может быть, даже обидным.

Взволнованная, Маделин потянулась за ручкой и блокнотом:

— Скажи свой адрес. Я приеду и заберу тебя. Или вышлю тебе авиабилет.

— Я позвонил, чтобы сообщить, что со мной все нормально. Не волнуйтесь.

— Не волноваться! Конечно, мы волнуемся. Я буду волноваться каждую минуту, пока не увижу тебя! «Аккуратней, не вспугни его!» — предупредила она себя.

— Послушай, тут уже ожидают телефон. Повторяю, у меня все в порядке.

— Дэви, не вешай трубку. Дай свой адрес.

— Я буду звонить. За меня не волнуйся. Пока!

Виктор краем глаза поглядывал на коренастого мужчину, прогуливавшегося по внутреннему тюремному дворику. Звали его Альф Барнс, и полиция подозревала, что он и есть главарь шайки автомобильных угонщиков.

Виктор находился здесь уже вторые сутки. Он вовсе не возражал против посредственной пищи или неудобного матраса, и даже против маленькой камеры с запертой дверью. Больше всего его беспокоило то, что времени на раздумья было предостаточно. И его мысли, словно испорченный маятник, склоняющийся в одну и ту же сторону, постоянно возвращались к Маделин. Что она теперь делает? Что испытывает по отношению к нему?

— Спички не найдется?

Он поднял голову и увидел Альфа. Барнс стоял прямо перед ним, глядя на него исподлобья тяжелым взглядом человека, познавшего тюремные законы.

— Спроси у кого-нибудь другого, — спички у Виктора были, но здесь их достать трудно, и обитатели тюрьмы не очень охотно ими делились. К тому же Виктор не хотел возбуждать подозрений и сразу показаться настроенным на дружеские отношения.

Альф продолжал изучать его.

— Ты новенький, не так ли?

— Да, но я скоро выйду, — уверенно заявил он.

Усмешка появилась на лице Барнса. Прижавшись спиной к стене, он сложил руки на груди.

— Это почему же?

— На меня ничего нет. Да и адвокат у меня хороший.

Альф засмеялся: