Барбара Делински - Поворот судьбы

Когда зазвонил телефон, Рейчел Китс рисовала морских выдр. Она писала масляными красками, и ей как раз удалось подобрать верный оттенок черного для их глаз. Она не собиралась прерывать работу и заранее предупредила Саманту, что не станет брать трубку.

«Привет. Вы позвонили Рейчел, Саманте и Хоуп. Пожалуйста, назовите свое имя и номер телефона, и мы вам перезвоним. Спасибо».

Пока в трубке звучали гудки, Рейчел нанесла несколько мазков своей круглой кисточкой. Затем она услышала низкий, отнюдь не мальчишеский голос – значит, звонили не Саманте. Голос принадлежал приятелю ее подруги, агенту по продаже билетов.

– У меня на руках три билета на сегодняшний концерт Гарта Брукса, – произнес он. – Вечером, в Сан-Хосе. Прекрасные места.

Рейчел схватила трубку:

– Беру!

– Привет, Рейчел. Как поживает моя любимая художница?

– Пишет картину. Тебе ведь нужен номер моей кредитной карточки? Погоди секунду.

Она положила трубку, пробежала через весь дом на кухню и схватила кошелек. Запыхавшись, Рейчел вернулась в мастерскую, продиктовала номер и, все еще тяжело дыша, повесила трубку.

Она перебрала в уме все дела, которые предстояло сделать за ближайшие три недели, и решила, что сошла с ума. У нее не было времени идти на концерт.

Но девочки безумно, безгранично огорчатся.

Она открыла окно и позвала:

– Саманта! Хоуп!

Через минуту из леса появились ее дочери, обе с раскрасневшимися щеками и светлыми развевающимися волосами. Рейчел прокричала им новость прежде, чем они успели подбежать к окну. Восторг на лицах девочек с лихвой искупал перспективу одной-двух бессонных ночей.

– Ты серьезно? – спросила Хоуп.

Ее глаза были широко раскрыты, веснушки весело плясали на лице, а зубы сверкали в улыбке. В свои тринадцать лет она оставалась совершенным ребенком.

Рейчел улыбнулась и кивнула головой.

– Потрясающе, – выдохнула пятнадцатилетняя Саманта.

Она была на голову выше Хоуп и уже обзавелась плавными округлостями.

– Повеселимся по полной программе? – В возбуждении Хоуп прижала руки к груди. – Как мы тогда договаривались, помнишь?

На полную программу развлечений у Рейчел не было ни времени, ни денег. Но если ее картины купят, то деньги появятся, а что до времени, то жизнь так коротка.

– По полной, – ответила она.

Саманте полезно было бы оторваться от телефона, Хоуп – от кошки, а Рейчел – почему бы и нет? – от своих картин.

– Вот здорово! – воскликнула Саманта. – Мне нужно позвонить Лидии.

– Тебе нужно приготовить все для школы, – поправила ее Рейчел. – Через час выезжаем.

Рейчел вернулась в мастерскую.

К сожалению, за оставшийся час она успела сделать так же мало, как, вероятно, и ее дочери. Затем они все вместе влезли в ее джип и двинулись на север. По дороге Рейчел успела заехать в нужный магазин. Выбор там был великолепный, и через полчаса они, сияя от радости, вышли из него в ковбойских сапогах и ковбойских шляпах.

На концерте в Сан-Хосе им понравилось абсолютно все: толпы зрителей, световые эффекты, клубы дыма и сам Гарт Брукс, певший один хит за другим. Разве могла Рейчел, по обе стороны от которой пританцовывали Саманта и Хоуп, пропустить этот концерт? Она вместе с девочками восторженно приветствовала знакомые аккорды знакомых песен и одобрительно кричала, когда песня кончалась. Они втроем распевали от всей души, пока не стихла последняя песня, а после уходили со стадиона, держась за руки – три подружки, которое случайно оказались родственницами.

Они провели незабываемый вечер. Рейчел нравилась ее шляпа, ее сапоги, ее девочки. Если она от усталости и рухнет у мольберта, то это будет не напрасно.

На следующее утро, когда заспанные девочки с трудом продрали глаза и едва не опоздали на школьный автобус, Рейчел уже не была в этом так уверена. Она истово трудилась весь день, сделав передышку лишь на то, чтобы встретить дочерей и вместе с ними перекусить на скорую руку.

Затем Рейчел провела в мастерской еще час. Не чувствуя полной уверенности в том, что картина с морскими выдрами закончена, она на некоторое время прервала работу, поставила разогреться в духовку обед и вернулась в мастерскую. Поглядывая то на фотографию, то на этюды, она тонким концом мастихина придала текстуру слою краски. Выдры резвились среди водорослей, и задача состояла в том, чтобы мех зверьков казался мокрым.