Барбара Делински - Поворот судьбы

Через несколько минут они вышли на улицу. Ночь была теплая и ясная. Глаза Рейчел вновь наполнились слезами. Она сделала глубокий вдох и замерла, увидев, куда направляется Джек. Высокий фонарь на стоянке ярко освещал машину.

– Красная! – воскликнула Рейчел. – Девочки не сказали мне, что она красная. У меня не было красной машины после…

– После красного «фольксвагена», который ты водила, когда мы познакомились. Мне показалось, что теперь самое время для красной машины.

Он высвободил одну руку, распахнул дверцу и осторожно усадил Рейчел в кабину.

– Почему ты решил, что теперь самое время? – спросила Рейчел, когда он сел за руль.

– Потому что ты любила ту машину.

Рейчел опустила окно и подставила лицо теплому ветру. Ее легкие жадно вбирали свежий воздух.

– Куда мы едем?

– В галерею П. Эммета. Выставка! Это интересно.

– В такой час?

– Сегодня пятница. Они открыты допоздна.

– Уже почти десять.

Рейчел была права. Он посмотрел на часы и нахмурился.

– Все равно поедем. Хочу показать тебе картины. Рейчел была слишком слаба, чтобы спорить. Откинувшись на подголовник, она сказала:

– Я не поблагодарила тебя за то, что ты обрамил мои работы. Спасибо.

– Все картины готовы. Мне помогали девочки.

Она повернула голову и посмотрела на него. За шесть лет его профиль не изменился. Она всегда считала его красивым. И теперь оставалась при том же мнении.

– Спасибо, что ты пожил с ними, – сказала она.

Он молча кивнул. Вскоре они остановились у галереи. Внутри было темно и пусто. Джек вылез из машины и заглянул в окно, потом подошел к дверям и постучал.

– Здесь должен быть сторож, – крикнул он Рейчел.

Джек постучал опять, затем обернулся и победно потряс кулаком у себя над головой. Через несколько секунд по другую сторону дверей возник человек и знаками показал, что галерея закрыта.

– Моя жена – художница, которая здесь выставляется. Она лежала в больнице, в коме. Я выкрал ее, чтобы показать экспозицию. Нам хватит двух минут.

Сторож виновато развел руками. Джек жестом попросил его подождать. В два длинных шага он оказался у машины, взял Рейчел на руки и поднес к дверям.

– Видите гипс? – прокричал он через стекло. – Все законно, приятель.

– Покажи удостоверение личности, – подсказала Рейчел. Она обнимала Джека за шею. Его лицо было совсем рядом, он так нежно смотрел на нее.

– У нас разные фамилии, – с сожалением ответил он.

Сторож открыл дверь.

– Закрыто. В этот час здесь никто не должен находиться, кроме меня.

– Это художница. Рейчел Китс. Глядите. – Джек показал на витрину. – Видите объявление? Рейчел Китс. Возьмите рекламный проспект и взгляните на фотографию. Это она.

Сторож почесал нос.

– Прямо не знаю, как быть.

Джек толкнул дверь плечом и внес Рейчел в фойе. Это маленькое приключение смущало и возбуждало ее.

– Мистеру Вулфу это не понравится, – прозвучало у них за спиной.

Джек направился прямо к выставочному залу. Он был темным и жутковато тихим. Рейчел прижалась к Джеку и затаила дыхание. Когда он наклонился, чтобы локтем дотянуться до выключателя, она еще крепче обхватила его за шею. Включив свет, Джек отнес Рейчел на середину зала и осторожно поставил на ноги. Он обхватил ее сзади за талию, его подбородок касался ее головы.

У Рейчел перехватило дыхание. Она окинула взглядом холсты, не зная, на каком остановиться – ей хотелось видеть все сразу. Она начала с детенышей рыси. Это была ее любимая картина. Потом настал черед белой цапли и серого кита. И одинокого арктического волка.

Рейчел вздрогнула. Она ведь не дописала арктического волка. И куропаток, и оленя, и цаплю.

– О Боже!

Гагары. Гагары, сидящие в сумерках на гладкой, как зеркало, поверхности озера. Все это сделал Джек. Никто другой не мог этого сделать. Он сделал это для нее – и получилось так красиво, так красиво!

Из глаз хлынули слезы. Рейчел была растрогана и одинока, она нуждалась в любви, хотела ее и боялась. Когда Джек привлек ее к груди, она крепко прижалась к нему.

– Не плачь, мой ангел, – утешал он. – Прошу тебя, не плачь. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Она хотела ему сказать, что сделанное им прекрасно, что она счастлива, как никогда в жизни. Хотела сказать, что любит его, но не могла справиться со слезами. Рейчел никогда так не плакала. Никогда так не любила.

Он подхватил ее на руки, и в следующий момент они уже сидели на полу. Джек начал убаюкивать ее нежно, как ребенка, и постепенно судорожные всхлипы затихли.