Диана Холквист: Нет тебя прекрасней

Джош застонал и накрыл ее губы страстным поцелуем.

Когда они все же оторвались друг от друга, Жасмин поинтересовалась:

– А если она спросит, почему сейчас должно получиться то, что раньше никогда не срабатывало, почему ты думаешь, что это настоящее? Как ты ответишь?

– В этот раз я нашел свою истинную любовь. Какая же ты глупышка! Тебя любовь вылечила от застенчивости, а меня – от привычки избегать настоящих отношений.

Жасмин колебалась лишь несколько секунд. Она зажмурилась и выпалила:

– Знаешь, я говорила с Эми, и она уверяет меня, что ничего не придумывала и голос действительно назвал подлинного возлюбленного Клео Чен. И его зовут Джош Тоби.

– Да ну?

– Ты не веришь в способности Эми, да?

– Ты сама говорила, что она лгунья.

– Вообще-то да.

– Тогда почему же ты сама безоговорочно веришь ей?

– Не знаю… – Объяснить это можно только голосом крови, но Жасмин была почти уверена, что сумеет определить, когда Эми врет и когда говорит правду.

– А теперь забудь про Эми и Клео.

– Я пытаюсь…

– Иди сюда, я тебе помогу. – Он коснулся нежным поцелуем ее лба. – Забыла?

– Еще нет.

Он покрывал поцелуями ее закрытые глаза, нос, губы, куснул ушко и спросил снова:

– А теперь?

– Никак не удается, – пожаловалась Жасмин улыбаясь. Она вытянулась на кровати, закинув руки за голову, и смотрела на него томными глазами.

Джош ухмыльнулся и нырнул под одеяло, прокладывая дорожку из поцелуев от кончиков ее грудей до нежной впадинки пупка и ниже, до тех пор, пока она не заметалась по кровати, повторяя его имя и забыв все остальное.

По крайней мере, на сегодняшнюю ночь.

Оба они старались не читать газет и не прислушиваться к перешептываниям за спиной. Пресса буквально захлебывалась, обсуждая личную жизнь кинозвезды и его новой подружки, и поделать с этим было ничего нельзя. Так продолжалось на следующий день, и через день, и через два… Эми исчезла, и Жасмин пыталась не думать о ней, не имея ни малейшего представления о том, что еще может выкинуть ее сестрица. Потом выяснилось, что Клео прилетает в Нью-Йорк, и Джошу удалось с ней связаться и договориться о встрече в ее отеле. Встреча должна состояться через два дня, и, хоть Жасмин не хотелось признаваться в этом даже себе, она ужасно волновалась.

Предстоящий разговор двух звезд никому не казался простым, а потому Джош и Мо долго обсуждали все возможности и пришли к выводу, что вариант отеля самый приемлемый. Встреча на людях была бы слишком рискованной, даже Мо не бралась предсказать, как поведет себя Клео. Пригласить ее в офис адвоката? Это как-то уж чересчур официально для столь близких друзей, – кроме того, газетам это не понравится, и они опять поднимут вой.

Джош всячески пытался уверить Жасмин, что в этой встрече нет ничего ужасного, и она не может таить в себе сюрпризов, но Жасмин, которая свято верила в предсказание Эми, не могла не волноваться.

Джош смеялся, принимался целовать ее нахмуренные брови, затем они занимались любовью, потом еще раз… и, в конце концов, Жасмин неохотно соглашалась, что доверяет ему провести встречу, во время которой он и Клео останутся наедине. Про себя она повторяла: Джош два года числился официальным бой-френдом Клео, порой они ночевали в одном доме, и ни разу он к ней не прикоснулся…

«Но все это было до предсказания Эми», – шептал коварный внутренний голос.

Между тем подготовка спектакля продвигалась полным ходом. Декорации были готовы и уже даже частично смонтированы, костюмы проходили стадию примерок и бесконечных подгонок.

Однако вся эта деятельность меркла по сравнению с рекламной кампанией, развернутой в прессе, и дебатами по поводу еще не сыгранного спектакля. Известие о том, что Джош Тоби собирается играть Ромео на театральной сцене, многих повергло буквально в состояние шока. Театральные критики изощрялись в ехидстве, и большинство из них предрекало Джошу неминуемый позор. Когда стало известно, что костюмы делаются по эскизам Жасмин Бернс, все решили: она получила это место только потому, что спит со звездой, и ничего хорошего и интересного создать не может просто по определению.

Театральный мир жаждал катастрофы, он ждал, кровожадно потирая руки и предвкушая провал, чтобы вволю поглумиться над чужаками из мира Голливуда, рискнувшими осквернить своим присутствием театральные подмостки.

Но до этого момента вниманию публики был предложен еще один захватывающий сюжет, повергший всех и вся в состояние шока. Родители Джоша решили принять участие в шоу Опры Уинфри.