Татьяна Тронина - Фата из дождя

– Сволочь какая! – с восхищением произнесла Лида.

– В общем, разведал он все, что ему надо было, и собирался уезжать. Она, естественно, хочет с ним. Только на самом деле она ему не очень-то была нужна, он ее в основном в шпионских целях использовал, а любить – особо и не любил...

– Валька! – закричала Лида. – Ты опять?! Опять плохой конец придумала!

Валя задумчиво почесала затылок – специально она ничего не придумывала, ее истории начинались и заканчивались, следуя особой, странной логике, которой она и сама не понимала. Просто так получалось – и все.

– Ладно, я не буду рассказывать, – вздохнула она.

– Нет уж, теперь до конца! – возмутилась Лида. – Что же это – на самом интересном месте обрывать!

– А закончилось все очень плохо, – продолжила Валя печально. – Женщина почувствовала, что он не любит ее. И стало ей так все не мило, так противно, что было уже все равно, что с ней потом будет. Она собой не владела. В общем, она и его выдала, и себя – как будто в бездну прыгнула. Их расстреляли – обоих. Вот. Конец фильма...

– Пирогова!!!

– Что же это такое? – В комнату заглянула Лидина мама. – Кто же это шумит тут так?

– Добрый вечер, теть Ань...

– Двенадцатый час, девочки! – укоризненно воскликнула Анна Михайловна. – Лида, ты орешь на весь поселок...

– Мам, у нее опять история плохо закончилась!..

В середине июля установилась в средней полосе необычайная жара, от которой страдали все от мала до велика, природа и люди. Трава пожухла, земля потрескалась, высоко, в ослепительно-синем небе, вибрировал воздух, звеня от зноя.

Друзья проводили все свободное время у реки, где жара ощущалась не так остро – в любой момент можно было залезть в Иволгу и немного остыть. Валя была с Иваном, Лида – с Ильей, и, казалось, о прошлом было забыто. Илья вел себя как бойфренд Лиды, Лида счастливо улыбалась, Валя тоже счастливо улыбалась, потому что рядом был Ваня, а Илья вроде как не предпринимал новых попыток к сближению. Они были просто друзьями...

– Иволга... – задумчиво произнесла Лида. – Вы не находите, что название нашей речки звучит почти как Волга?

– Старо... – отмахнулась Валя. – Мы уже сто раз шутили по этому поводу!

– Нет, но я все равно не понимаю, как от одной буквы может столько зависеть. Всего лишь «и» в начале, и это уже не могучая река, по которой пароходы плавают и все такое, а какая-то обыкновенная подмосковная речушка, на которой и судоходства-то нет!

– Сейчас не пароходы, а теплоходы, – рассеянно поправил ее Илья. – Вань, подкинь бутылку – вон она, рядом с тобой лежит...

По дороге на пляж они всегда останавливались у колонки с водой и набирали полную большую пластиковую бутылку – на немилосердном солнце всех одолевала жажда.

– В отличие от дождя река – это символ женского начала, – вспомнила Валя. – Мне дед говорил.

– Почему? – пожал плечами Илья, отпив из бутылки.

– Река течет из-под земли, из родников. Она там «рождается». Между прочим, в древние времена родник считался священным местом. Обозначение речной воды – волнистая горизонтальная линия. К тому же речная вода, в отличие от дождевой, может выступать как символ течения времени, жизни. Вода утекает вместе с навсегда ушедшими в прошлое мгновениями. Такова правда жизни... – печально, распевно произнесла Валя, но не потому, что ее волновало уходящее время, а потому, что слова, которые произнес когда-то дед, показались ей очень красивыми, она их даже наизусть запомнила.

– Ты болтушка... – усмехнулся Илья. – И еще ты – легкомысленная...

– Ванечка, я легкомысленная?

– Нет, ты очень хорошая, – с комической интонацией произнес Иван. – Ты говори, говори... Я тебя иногда просто как музыку слушаю.

– Вот и ты!

– Эх, молодежь... – снисходительно произнес Илья, сел и закурил. Сейчас он был похож на античного бога (правда, общую картину несколько портила сигарета, зажатая в пальцах) – широкие плечи, втянутый живот, ноги с хорошо развитыми икрами, что нечасто встретишь даже у спортсменов. Он действительно красив – равнодушно, краем сознания опять отметила про себя Валя. Но не потому, что он ей нравился, просто она привыкла наблюдать за всем окружающим, словно вела какой-то внутренний дневник, в который заносила свои впечатления.

Ее обожаемый Ванечка был как-то тоньше, проще – эта трогательная юношеская худоба, выступающие ключицы, выгоревшие светлые волосы, бесчисленные веснушки, мягкий абрис губ... Но именно это и сводило с ума Валю, все его недостатки были для нее достоинством. В нем не было никакой загадки, любой сторонний человек при одном взгляде на Ваню сразу бы понял, что это воспитанный и добрый молодой человек, неспособный на антиобщественное поведение. Но отсутствие загадки и было для Вали загадкой!