Марина Рубцова - Отпусти меня

– Ты эгоистка. Ребенку нужен отец.

– Думаешь, я не знаю? Я скорее выйду замуж за Стёпу, чем расскажу Стасу о сыне. А что, Степан добрый, отзывчивый, работящий, ответственный. Тёмочку любит как родного. Он столько для нас сделал.

– Да. Стёпка хороший, но жить с человеком из благодарности? Спать с ним из благодарности. Да брось. Не правильно это.

Яна и сама понимала, что на благодарности счастье не построить, но что тогда делать? Растить малыша одной? Врать ему о том, что его папа был летчиком и погиб, во имя нашей страны? Бред! Наверное, Люська права, нужно рассказать Стасу, но уж точно не сейчас.

Когда Тёмочка проснулся, подруга ушла домой, как она сама говорит, кормить своих дармоедов. Яна насытила сыночка грудным молочком, закутала в пеленку и вышла с ним во двор. Воздух был чистым и свежим, а ветерок ласковым и теплым. Она прикрыла глаза, наслаждаясь чудесной погодой, но вдруг издалека услышала мужской голос.

– Не подскажите, где Яна Молотова живет?

Услышав свое имя, подошла к забору, чтобы посмотреть, кто ее ищет. Этот голос… Не может этого быть! Увидела на дороге издали мужчину плотного телосложения в капюшоне. Сердце пропустило удар, Яна замерла с ребенком на руках. Этого не может быть! Просто не может быть… Ей показалось или это, правда, был Ярик Ластоверов? Та же мощная фигура, тот же рост и его любимая кофта с капюшоном, из которой он не вылезал. Яна попятилась к дому, но не успела войти, как ее окликнули. Она окаменела, боясь пошевелиться. Глаза стали влажными.

– Не уходи. Я просто хочу кое-что тебе сказать. Очень важное.

– Что тебе нужно? – обернувшись, зло бросила Яна, сильнее прижала Тёмку к груди, желая закрыть от глаз этого мерзавца.

Ярик отворил деревянную калитку и вошел.

– Я хочу извиниться. Знаю, такое невозможно простить, но…

– Ты сам все сказал: простить невозможно, поэтому уходи, – категорично заявила она. – Я не хочу тебя видеть.

– Он мой? – Ярик кивнул в сторону ребенка.

Глянул на него, затем на Яну. Она опешила, но не растерлась:

– Конечно, нет!

– Не, правда, мой? Дай мне на него посмотреть.

– А ну проваливай отсюда! – разозлилась она. – Это мой сын, понятно?! Он не может быть твоим, тебе ясно?! Не хочу тебя видеть. Знаешь, я пожалела, что не заявила на тебя тогда. Не делай так, чтобы я снова начала сожалеть.

Злость лилась через край. Как Ярик посмел явиться сюда, да еще и требовать права на ребенка?

Малыш расплакался, Яна принялась его успокаивать, покачивая на руках.

– Тихо, малыш, тихо.

– Ладно, я ухожу. Прости.

– И дорогу сюда забудь! – бросила она ему вслед и зашла в дом. – Тише. Ш-ш-ш. Этот дядька ничего тебе не сделает. Все хорошо.

Яна глянула в окно, покачивая Тёмочку. Ярика уже не было. Вот и славно.

Спустя месяц село праздновало свой очередной юбилей. Стёпа позвал Яну на праздник, она пообещала пойти, но чуть позже. Утром как всегда прогуливалась с Тёмой. Идя по улице с коляской, заметила у магазина женщин, которые оживленно о чем-то беседовали.

– Случилось что-то? – спросила Яна, подойдя к ним.

– Из города какой-то бизнесмен приехал. Собрался наш клуб восстанавливать. Видела, наверно, тот дом у речки? Так это он его построил. Говорит, для семьи.

– А то, что за клуб взялся, это хорошо. Давно пора его в божеский вид привести.

– Ага, – подхватила одна из женщин, – а то со скуки помереть можно. Будем на пляски бегать. Стариной потрясем.

Все дружно захохотали. Яна улыбнулась и, развернув коляску, пошла домой.

Днем за ней зашел Степан.

– Э-э-эй, привет, мужик! – заулыбался он, увидев Тёмку в кроватке, который задорно кривил рожицу. – Ну, как у нас дела?

– Отлично. Покушали, погуляли. Сейчас покормлю и пойдем.

– Подожду вас на улице.

Степан скрылся за дверью. А Яна, закончив кормить малыша грудью, переодела его и вышла во двор.

– Слушай, Ян… Давно хотел тебе сказать, – он почесал затылок. Волнуется, что ли? – Ты ведь мне с детства нравилась, когда ты еще жила здесь, – продолжил Стёпа.

– Правда? – улыбка появилась у нее на лице.

– Ага. Я даже в шутку говорил друзьям, что буду ждать, пока ты вырастишь и обратишь на меня внимание. Мне тогда было восемнадцать, а тебе тринадцать. Потом меня в армию забрали. Затем служба по контракту. Хотел денег подзаработать, чтобы было, что тебе предложить. Но когда я вернулся, ты с семьей уже переехала. Я остался здесь, устроился участковым…

– Ничего себе. Подумать не могла, что такое возможно.