Марина Рубцова - Отпусти меня

Она плюнула в Ярика. Со слюной будто выплюнула всю обиду. Тот словно озверел, схватил ее за шею и прижал к матрасу. Воздуха катастрофически стало не хватать.

– Ничего у тебя не выйдет, драная шлюха! И как я сразу не понял? Ты же сама легла под меня. Хотела выставить все, как изнасилование. Решила со мной поиграть? Ну, давай поиграем.

Пульс забился в висках, больно сдавливая их. В голове зашумело. Чувство безысходности накатило на Дину, из глаз брызнули слезы. Воздуха становилось все меньше и меньше.

В этот момент дверь в комнате скрипнула. Ярик убрал руки, и Дина закашлялась, хватая ртом воздух, схватилась за шею и перевернулась на бок.

– Советую тебе валить отсюда, урод! Или через несколько минут здесь будет полиция, – прокашлявшись, сквозь пелену слез пробормотала Дина.

– Ах, ты, тварь!.. – рявкнул Ластоверов и, наградив ее ненавистным взглядом, выскочил из комнаты.

Трясущимися руками Дина достала из кармана шорт упаковку от презерватива и бросила у кровати. Потом надорвала кружева у лифчика, растянула на себе стринги и разревелась. Вложила в эти слезы и всю боль, и всю радость. Наконец-то этот поддонок получит сполна!

Она сползла с кровати и обняла себя за плечи, изображая жертву. Вскоре в комнату влетел Паша, а за ним толпа зевак.

– Дина! – он опустился рядом и нежно приподнял ее заплаканное лицо. – Что Яр с тобой сделал?

Она сильнее разревелась и уткнулась ему в плечо.

– Он… – всхлипывала Дина. – Он меня изнасиловал.

Позади раздались вздохи. Девчонки ахали, а парни грозились убить Ярика. Если они поверили, то и судья не останется равнодушным.

– Я хотела переодеться… поднялась наверх, а он… Он подошел сзади и начал приставать…

Дрожь никак не уходила. Мерзкие прикосновения Ярика до сих пор чувствовались на коже.

– Ребят, пожалуйста, оставьте нас вдвоем, – попросил Паша, а когда дверь за ними захлопнулась, продолжил: – Дина, ты с ума сошла? Что это еще была за самодеятельность?! Я чуть не свихнулся. Думал, он, правда, что-то с тобой сделал.

– Фу-у-у, – выдохнула она и прошептала: – значит, другие тоже поверили, а, значит, план сработал.

Дина прильнула к Паше, не веря, что все получилось. Дело за малым.

– Паш, нам нужно заняться любовью. Чтобы гинеколог не подкопался. Должны остаться не только его следы, но и мои тоже. У нас ведь, типа секс был. У меня не может быть там совсем сухо, – усмехнулась Дина.

В объятиях Паши было так хорошо, что все страхи отступали.

– Ты сумасшедшая, – прошептал он.

– Наверно. Но ты ведь меня все равно любишь?

– Люблю.

– Тогда давай займемся любовью.

– Разве я могу отказаться от такого заманчивого предложения? – Паша поджал губы и принялся целовать ее тело, минуя порванную одежду.

Он сдался.

Задрал топик, который и без того еле держался на Дине, провел языком от пупка до груди, добрался до губ. Боже, что же его язык вытворял! Такой теплый и влажный! Внизу живота тут же скрутился узел возбуждения, в промежности стало влажно. Да так, что Дина засмущалась. Так сильно хотела своего мужчину. Первого и, надеялась, что последнего в своей жизни. Пашка спустил штаны и, надев презерватив, отодвинул полоску джинсовых шортиков в сторону. Потом нежно вошел в Дину, отчего она приоткрыла рот, но стон сдержала. Не хотела привлекать лишнее внимание к себе.

– Никогда не привыкну к этому ощущению, – улыбнулась она, обхватив шею Паши руками. – Не думала, что бывает так хорошо.

Спустя пару часов Дина и Паша уже ехали в приемный покой, чтобы снять побои и зафиксировать факт изнасилования. Полиция осмотрела дачу в ту же ночь, наведались к Ластоверову, но он бесследно исчез. Да не может этого быть! Неужели, снова сбежал, гадина?

Люська Звонарева стала частым гостем в доме Яны с тех пор, как пришлось вернуться в Канашево. И вот сейчас она снова пришла к подруге, чтобы помочь с малышом. Опытная мамашка могла научить Яну многим вещам, которые та только начала осваивать.

Наконец-то Тёмочка уснул. Яна поцеловала его в мягкую розовую щечку и положила в кроватку, которую сделал Стёпа. Она была благодарна ему за все и даже жалела, что не отвечала на его чувства. А ведь из него бы получился замечательный отец для Тёмки.

– Ян, – прошептала Люсьен, которая сидела на диване, – ты вообще, собираешься рассказать своему Стасу о сыне? Он ведь его отец, имеет право знать.

– Он не мой уже давно, – в полтона огрызнулась Яна, подойдя к подруге. – За девять месяцев он даже ни разу не позвонил, о каком отце ты говоришь? Нет у него сына. Тёма только мой.