Татьяна Николина - Бабочки в моем животе, или История моей девственности

Я решилась. Прощай, девственность! Я хочу Марата. Но не сейчас. Сначала необходимо пройти процесс дефлорации. А потом пусть думает, что так и было. За это время он подергается, понервничает и захочет еще больше. Осталось определиться с кандидатурой на эту ответственную должность. Коллеги? Однокурсники? Клубные знакомые? Все не то. Нужен кто-то, кто относится ко мне нейтрально, а не тайно вожделеет и представляет в своих эротических фантазиях. И где ж достать такую особь?

Правда, есть один такой герой. Мой друг Гарик. Мы познакомились в клубе, давно общаемся, и за все это время он не приставал ни ко мне, ни к Марише, ни вообще к кому бы то ни было. Ясное дело, Гарик – голубой. Вообще-то сам он, конечно, не признается, но это единственный логичный вывод. Я не испытываю неприязни к геям. Не замуж же мне за него идти, в конце концов. Уж и не знаю, как заставить его оказать мне эту маленькую услугу, ну да что-нибудь придумаем. В конце концов, на одну ночь ради приятной девушки мог бы притвориться обычным мужчиной.

Звоню.

– Привет, Гарик.

– Привет, Кэтти.

– Давно не виделись. Где пропадаешь?

– Да вот замотался по работе. Рад тебя слышать.

– Послушай, Гарик, а не приехать ли тебе ко мне в гости?

Он удивлен.

– Что-то случилось? – беспокоится.

– Да нет, просто хотела с тобой поговорить.

– Ну так говори.

– Не по телефону. Мне тут надо тебя кое с кем познакомить.

– Хорошо, я буду через полчаса.

Вот это мужчина! Даже жаль, что голубой.

Однако сегодня опять придется напиться. Лишаться девственности с гомосексуалистом на трезвый глаз, согласитесь, как-то стремно.

Приходит Гарик. Я уже веселая.

– Здорово, дружище! – радостно бегу ему навстречу и висну на шее.

Гарик какой-то странный. А может быть, просто устал. Сухо целует меня в щеку и проходит в квартиру:

– Ну, рассказывай, что у тебя случилось.

Он весь во внимании. Но с чего начать? Хорошо голубым, у них нет проблем с девственностью. Гарик симпатичный. Даже очень. Только какой-то грустный. Разведка боем. Бросаюсь на него и целую. Между прочим, мне совсем не противно. Гарик в шоке. Стоит и не шевелится, как манекен. Губ не раздвигает. Глаза открыты.

Мда… Факир был пьян, и фокус не удался. И как же мы дойдем до секса, если даже с поцелуями напряг? На этом мысль заканчивается.

Гарик оживает. Его губы под моими словно разморозились и стали шевелиться. Ура! Не все так безнадежно! Вулкан проснулся и вот-вот брызнет лавой. Он меня целует как мужчина. Моя очередь для шока. Мысленно прощаюсь с девственностью. Но видно, преждевременно. Гарик отлипает от моих губ и смотрит на меня ничего не понимающими глазами.

– Тебе понравилось? – интересуюсь я с видом опытной девахи перед пареньком-подростком. Мы словно поменялись ролями, и теперь он – девственник. Я тайно горжусь собой за то, что сумела вернуть ему традиционную ориентацию, направить, так сказать, на путь истинный.

– Да, – ошалело констатирует Гарик, оправдывая мои догадки. – Так с кем ты хотела меня познакомить?

– С кем, с кем… С моей девственностью.

– Не понял. – Лицо Гарика превратилось в странный гибрид между восклицательным и вопросительным знаками.

– Что тут непонятного. Я девственница, Гарик.

– Очень смешно, – пришел он в себя и натянуто улыбнулся.

– Не вижу ничего смешного. Это правда.

– Но ты… – ничего не понимает Гарик, – ты же такая, такая…

– Какая такая? Я девственница, Гарик.

Еще минут пять я убеждаю его, что это не шутка. Он отказывается верить. Но потом все же сдается:

– Так ты позвала меня сюда для того, чтобы познакомить со своей девственностью?

– Да, – весело отвечаю я.

– А зачем?

– Затем, чтобы ты меня ее лишил.

Гарик снова превратился в манекен. Захотелось подойти и дернуть его за нос. Но это был бы перебор. Он и так ничего не соображает.

– Со мной? Кэтти… – Он смущен и явно доволен. – Но почему?

– Ну, просто мне надоело быть девственницей. Я хочу с этим покончить.

– И ты все-таки выбрала меня, хотя могла бы пригласить любого из сотен парней, которые мечтают о тебе?

– Да, – ответила я. Наконец-то он начал соображать.

– И все же почему ты выбрала меня?

– Да потому, что ты голубой.

Повисло неловкое молчание. Гарик побелел. Потом покраснел. Потом покрылся пятнами. Его глаза стали блюдцами, а рот лункой для гольфа. Я что-то не то сказала?

– Я??? – выдавил наконец пятнистый Гарик.

– Ну, не я же? – резонно парировала я.