Джордж Эмили - Неукротимая Джо

— А у меня их нет, сотрудников. Я сама себе голова. Бухгалтер, менеджер и экскурсовод.

— И ты хочешь сказать, что ТАК можно заработать?

— Почему нет? Отнюдь не весь мир стремится в пятизвездочные отели. Многим по сердцу деревенская тишина и ночевки в стогу сена.

— Ну от ночевки в сене я бы тоже не отказался… при известных обстоятельствах… но о том, чтобы из этого делать тур, я как-то не думал. Ладно, тебе виднее… Надеюсь, ты не заставишь меня размещать твоих туристов в замке?

— Нет, хотя звучит заманчиво. Франко?

— Да, Солнышко?

— Как… мама?

— Спасибо, не очень.

— Я бы хотела повидаться с ней… если это возможно…

— Боюсь, что сейчас этого не стоит делать. Она почти не выходит из своих комнат и ни с кем не видится. После катастрофы она стала совсем другой. Ей слишком тяжело.

— Я понимаю.

— Не обижайся, Джо. Она тебя любит и помнит, но ты напомнишь ей о тех, кого она очень любила и так нелепо потеряла.

— Не говори ничего. Я действительно все понимаю. Франко, если будет возможность, передай ей, что я ее очень люблю и молюсь за нее.

Теперь на нее смотрел совсем другой человек. Взрослый, немного усталый мужчина с проседью на висках. Сын, оставшийся без отца. Глава семьи. Хозяин и защитник здешних мест. Очень красивый и сильный человек.

— Спасибо Джованна. Я передам ей, обязательно.

И снова что-то изменилось. Почему-то стало ясно, что пикник закончился.

Франко помог ей собрать мусор и остатки пиршества, а потом лично обошел вокруг дома и отодрал все доски с окон. Еще раз пообещал прислать рабочих, а на робкое возражение Джованны так цыкнул, что она взвизгнула — и оба расхохотались.

Одним словом, вечер получился почти идиллическим, если не считать того, что сны Джованне Кроу снились абсолютно неприличные.

Она понятия не имела, который час. За окном было темно, где-то в небе серебрилась луна, птиц слышно не было — значит, до рассвета далеко.

Разбудил Джованну собственный кашель.

Она рывком села в постели и поняла, что ей нечем дышать. Когда глаза чуть привыкли к темноте, она увидела, что из-под двери в комнату ползет пелена дыма. Более того, снизу явно слышалось потрескивание и гудение пламени.

Остатки сна как ветром сдуло. Джованна вскочила в холодном поту твердя, как молитву: этого не может быть, не может быть, не может быть!!! Ведь она была так осторожна!

Вообще-то не очень. Свечи она оставила на кухонном столе. Там, где смотрела фотографии. Да, именно рядом с альбомом.

Джованна решительно распахнула дверь, прикрывая рот и нос рукавом халата. На первый взгляд лестница в порядке, в любом случае надо прорываться вниз. Франко будет в бешенстве.

Впрочем, нет худа без добра. Не будь пожара, через три недели приехали бы первые постояльцы, и Франко все равно ее убил бы…

Джованна вернулась в комнату, лихорадочно огляделась. Самое ценное, что надо выносить при пожаре. Вот оно!

На прикроватной тумбочке стояли две фотовграфии. На одной — тетка Лукреция ослепительно улыбается в объектив, в буквальном смысле повиснув на плечах Джуди и Винченцо Кроу. Лица у родителей немного страдальческие и страшно смущенные, а у тетки рот до ушей и в глазах чертики. Это вся семья Джованны. А на второй фотографии сама Джованна в возрасте одиннадцати лет вместе с теткой на крыльце Пикколиньо. Ужас, а не девочка. Вся из коленок и кудряшек, да еще огромные синие глазищи. А тетка изображает фею — приподнялась на цыпочки и размахивает рукавами кружевного пеньюара.

Две эти фотографии следовали за Джованной повсюду. Они были самым главным и самым ценным имуществом в ее жизни.

Джованна прижала карточки к груди и ринулась к свободе.

Дыма прибавилось, да и огонь теперь можно было разглядеть. Алые языки жадно лизали деревянную лестницу. Джованна собрала все свое мужество и ринулась сквозь дым на кухню, к черному ходу. Дым отчаянно ел глаза, не давал дышать, волосы потрескивали от жара, слезы текли по щекам, а еще было страшно, до одури страшно, и она на какой-то миг превратилась в перепуганного зверька, бегущего сквозь огонь и смерть очертя голову. Именно так зверьки и гибнут, сурово одернуло Джованну подсознание, и она заставила себя успокоиться. Дверь, где же она, черт бы ее побрал… дверь! Замок заклинило. Нет, идиотка, ты просто крутишь не в ту сторону. Открывайся. Открывайся же!

Она по инерции пролетела еще несколько метров и свалилась в сырую от росы траву, плача, всхлипывая и сморкаясь. Обернулась и увидела, как из-под самой крыши дома вырываются узенькие ленты огня…