Екатерина Вильмонт - Артистка, блин!

— Амстердамская униформа, что ли? — засмеялась она. Пуловер ей очень нравился и оказался к лицу. — В чем‑то белом, без причуд, — глядя в зеркало пробормотала Варя.

Стас встал рядом.

— Недурно смотримся, а?

Она поцеловала его в нос, погладила по голове. Он схватил ее, сжал.

— Стас, я умру с голоду!

— Прости, прости, я мужлан.

— И вообще чудовище. А завтракать надо идти через улицу?

— Представь себе!

Выйти на залитую солнцем набережную было так приятно! Шедшая навстречу пожилая женщина улыбнулась им. И проехавший на велосипеде парень приветственно поднял руку.

— Чего это они? — удивилась Варя.

— Сразу видно, что мы молодожены!

— О, как тут красиво! — воскликнула Варя, войдя в небольшой, обставленный в старинном духе зал, где завтракали постояльцы отеля. — Так и кажется, что сейчас появится Феликс Круль.

— Обалдеть! — блаженно улыбнулся Стас. — Моя жена знает Томаса Манна!

— Похоже, только твоя четвертая жена?

— Это точно! Кстати, к Томасу Манну меня приохотил один из Стэллиных любовников. А вот и Круль!

К ним подошел очень красивый молодой человек и предложил приготовить омлет.

— Два! — немедленно распорядился Стас. — С сыром и петрушкой!

— Я не хочу омлет! — подала голос Варя.

— Ерунда, тебе надо хорошо поесть!

— Здесь еды и без омлета хватит!

— Не спорь, здесь вкусно его готовят, а в крайнем случае я съем два!

Варя хотела было встать и выбрать себе что‑то, но Стас распорядился:

— Сиди, я сам все принесу!

Ей не хотелось с ним спорить. Смешной какой, так любит командовать!

— Вот смотри, тут семга, ты же любишь, сыры на выбор, ветчина. И булочки эти просто прелесть! А еще там есть фрукты, но это потом. Я сделаю тебе бутерброд?

— Стас, а ты не думал стать режиссером?

Он удивленно поднял на нее глаза.

— Ты же все время выстраиваешь мизансцены! Командуешь, играешь во что‑то. И эти пуловеры…

— Тебе не нравится?

— Я люблю тебя как последняя идиотка, но мне не нравится, когда я не могу сама решить, есть мне омлет или не есть!

Он смотрел на нее с недоумением и детской обидой в глазах.

— Но я же о тебе забочусь… Извини, меня иногда и вправду заносит. Больше не буду, честное слово!

Когда они вышли из гостиницы, подул холодный ветер. Варя поежилась. Наверное, лучше было бы провести эту неделю где‑нибудь у теплого моря, мелькнула крамольная мысль. Но Стас тут же, словно фокусник, вытащил из кармана тонкий красный шерстяной шарф и заботливо повязал Варе на шею.

— Так лучше?

— До чего же ты предусмотрительный! — растрогалась она.

— А я с детства усвоил: в Амстердаме теплый шарф — главная вещь!

И действительно, она быстро согрелась.

Они долго бродили вдоль каналов, пили кофе на площади Дамм, Стас рассказывал что‑то об истории города, но Варя почти не вслушивалась, она просто наслаждалась звуками его голоса и тем, каким счастливым он выглядит здесь, где никто его не знает, каким раскрепощенным! Ему кто‑то позвонил.

— Привет, родная! Да, вот вожу Варежку по городу, она, кажется, в восторге. Скажи, ты с нами пообедаешь? Вот и славно! Безумно хочу тебя видеть! Договорились! Обнимаю! Варежка, тебе привет! Мы попозже зайдем за ней, поглядишь, как живут настоящие голландцы. Зимой ее в ресторан не вытащишь, а сейчас удалось.

— Почему?

— Она курит как паровоз, а в ресторанах тут нигде нельзя курить, летом же можно сидеть на воздухе. Кстати, пока суд да дело, пошли, угощу тебя знаменитой селедкой, а то пока еще доберемся до ресторана. Пошли, пошли, тут недалеко, на Сингле, самая лучшая селедка в Амстердаме, ее продает такой классный старик! Ты, между прочим, знаешь, как надо есть селедку?

Он буквально тащил ее, а она и не сопротивлялась, бесполезно! Есть не хотелось, но не спорить же с ним из‑за пустяков! У него так горят глаза, ему так хочется поделиться с ней своей радостью свидания с любимым городом…

— А вот и мой старик! Все на месте, как хорошо! — И он заговорил с продавцом по‑голландски.

Старик, оживленно беседуя с ним, разрезал вдоль две белые булки, вложил в каждую по маленькой очищенной селедке, присыпал нарезанным репчатым луком, из громадной, литров на десять, стеклянной банки достал тонкие кружочки маринованных огурцов, добавил к селедке, завернул каждую булку в тонкую бумажку и подал Стасу. Тот вручил одну булку Варе с комичной торжественностью:

— Ешь, любимая!

Селедка с маринованными огурцами? — с сомнением подумала Варя, которая к тому же терпеть не могла есть вот так, на ходу, практически посреди улицы. Но не разочаровывать же любимого мужчину!