Донна Макдональд: Созданная огнем

Кэрри бросила свою сумку на смятую, неубранную постель и направилась в гостиную, где глаза всех присутствующих обратились на нее, как только она вошла.

– Привет, – сказала она, встречая их шокированные взгляды. – Меня зовут Кэрри Ларсон и я блондинка. Планирую быть блондинкой до конца своей жизни, так что если кто-то будет шутить в моем присутствии про блондинок, рискует потерять коленную чашечку.

Шейн поднялся со своего места рядом с Брук и подошел, чтобы ее рассмотреть.

– Мне нравится. Теперь ты выглядишь как моя сестра, – сказал Шейн.

– За исключением того, что у тебя волосы длиннее. Тебе нужно постричься, – сказала Кэрри, позволяя себе ухмыльнуться. – Уже нашел свою таинственную женщину, братишка?

– Нет… пока нет, – сказал Шейн.

– Когда я приведу в порядок свою любовную жизнь, обещаю помочь тебе исправить твою, – сказала ему Кэрри. – Когда меня все время не тошнит, и я не кричу, у меня хорошо получается все налаживать.

Шейн обнял ее и поцеловал в обе щеки.

– Ты такой большой, плюшевый медвежонок, – сказала Кэрри. – Перестань быть таким милым. Я все еще периодически плачу.

– Просто рад, что ты вернулась, – сказал Шейн. – Мой брат тоже будет рад. Его морозильник наполнен йогуртными батончиками, у которых скоро истечет срок годности. Мы пришли, чтобы срочно это исправить, но он отказывается с нами делиться. Он прячется на патио, игнорируя нас и притворяясь, что работает.

– Не волнуйся. Я не позволю Майклу выбросить йогурты, – сказала Кэрри, сильно шмыгая носом. – Черт. Не заставляй меня плакать. Вы можете все уйти?

– Ну, это твой дом, – разумно сказал Шейн. – Если хочешь нас выгнать, валяй.

– Да. Идите, – сказала Кэрри, кивая и боясь сказать что-то еще. Родители Майкл пошли на выход, но по дороге остановились, чтобы поцеловать ее в щеку и обнять.

– Если у тех йогуртных батончиков скоро истечет срок годности, мы с Уиллом могли бы взять коробку домой, – предложила Джессика, от чего Уилл покраснел и ругнулся на нее.

– Ну, я тоже ненавижу, когда продукты пропадают. Поэтому и мы с Люком возьмем коробку, – сказала Эллен, толкая локтем рассмеявшуюся Джессику.

Люк схватил Эллен за руку и дернул ее к двери.

– Я тебя умоляю. Я, черт возьми, адвокат и мы можем позволить себе купить свои собственные. Какой вкус тебе нравится?

Уилл и Джессика смеясь, вышли за дверь вслед за ними.

Шейн помахал Брук.

– Давай, Рыжая. Я подвезу тебя до дома твоей матери, так чтобы тебе не пришлось идти туда пешком.

– Нет… я что кажусь такой тупой? – спросила Брук. – Ближайшие час или два, маме с Уиллом я там буду не нужна. Либо отвези меня поужинать, либо подбрось до моей машины.

– Тогда ужин, – сказал Шейн.

Брук обняла Кэрри.

– Когда ты исправишь любовную жизнь Шейна, поработаешь над моей после этого?

Кэрри рассмеялась.

– Конечно. Прямо сейчас я безработная. И пока я ищу место, чтобы открыть галерею, у меня полно времени.

Брук похлопала ее по щеке и вышла вместе с Шейном за дверь.

Кэрри вздохнула, когда, наконец, наступила благословенная тишина. А затем вернулась в спальню и достала документы на развод.

Сквозь шум сварки, Майкл услышал, как отъехала дверь на патио, однако так и не повернулся и даже не поднял маску. Его голос был приглушенным, но все равно в нем чувствовался гнев и он надеялся, что его брат был достаточно умным, чтобы понять намек и не стать его боксерской грушей.

– Если ты еще раз подразнишь меня этими йогуртными батончиками, то я определенно надеру тебе задницу, – сказал Майкл.

– А зачем мне тебя ими дразнить? Если я захочу, то сама возьму. Я здесь тоже живу, знаешь ли, – ответила ему Кэрри.

Услышав ее голос, мужчина в маске повернулся и она, притворно испугавшись, отшатнулась.

– Черт возьми… ладно, Майкл. Я ни одного не съем, пока ты не скажешь. Ты такой любитель покомандовать, – прокричала Кэрри, чтобы не рассмеяться над его шоком.

Майкл отложил инструменты и снял маску.

– Кэрри… ты вернулась, – сказал он, закрывая глаза. – Я подумал, что это был Шейн.

Кэрри театрально вздохнула.

– Ага, думаю, что теперь ты часто будешь нас путать, поскольку я вернулась к своему естественному цвету волос.

– Ты покрасила волосы, – только заметив, сказал Майкл. – Ты блондинка. Ты… ты потрясающая блондинка. Теперь я определенно понимаю, почему выбрал тебя в колледже.

– Ты меня помнишь? – спросила, изучая его взгляд в поисках какого-нибудь знака, что воспоминания вернулись.