Джастин Валенти: Протеже

Такой, как сейчас.

– Африканское млекопитающее… Что? – Мэтью сердито уставился на кроссворд в «Нью-Йорк таймс». – Кто может это знать?

– Ну, кое-кто может. – И Диана своей ручкой вписала «окапи».

– Умница моя, – похвалил ее Мэтью, – ночами не спит, энциклопедию читает!

– Вовсе нет, – улыбнулась она. – Просто я – мастер слова. Со словами управляюсь лучше всего.

– Ну, не только. – Мэтью игриво укусил ее за ухо.

– Перестань. – Диана попыталась отодвинуться. – Сзади уже скалятся.

– Ну и наплевать. Места в первом классе – это не только шампанское с красной икрой!

– У нас в школе говорили «скалятся». Перестань на меня наезжать!

– Чья бы корова мычала… – И Мэтью так смачно чмокнул ее в щеку, что Диана не выдержала и рассмеялась.

Они летели на Барбадос на все рождественские каникулы. Этот подарок они преподнесли себе сами после того, как «Континентал» уверенно скинул «Альфа телевижн» с первого места в рейтингах – не без помощи удачливых «Уроков улиц».

Энди отправилась в Калифорнию к бабушке и дедушке, и Мэтью был совершенно свободен. Диана предвкушала великолепный отдых и собиралась наслаждаться жизнью все четырнадцать дней.

Войдя в забронированный роскошный номер, Мэтью первым делом пощупал необъятных размеров кровать.

– Твердая и в меру упругая. Все, к черту водные виды спорта. Я всегда предпочитал спорт в кровати!

– Смотри, как бы не заскучать от одиночества! – лукаво рассмеялась Диана.

– Ни в коем случае! – Он опрокинул ее на кровать и прижал ногой. – Позвольте заверить вас, мисс Синклер, что, едва увидев вас на борту самолета, я сразу понял, кто будет вторым номером в моей команде!

Диана попыталась вырваться на волю, но тут наткнулась на что-то твердое у него в паху.

– М-м-м… совсем неплохо, – пробормотала она некоторое время спустя, уютно устроившись в объятиях Мэтью. – Мне начинает нравиться кроватный спорт.

– И водный тоже при ближайшем рассмотрении. Не хочешь поплавать?

– Куда ты – туда и я!

Вода оказалась чудесной: зеленоватой сверху и темно-синей в глубине и такой теплой, что они бросились в нее с разбега.

Мэтью, обхватив Диану за талию, положил ее ноги себе на бедра.

– Я люблю тебя, прекрасная морская нимфа. – Он покрывал ее лицо нежными поцелуями, и ей казалось, что нет ничего лучше этих густых влажных усов, глаз цвета морской волны и сильного, страстного тела.

– И я тебя люблю, – отвечала она. Однако помимо ее воли, как это случалось довольно часто, в памяти промелькнул образ Люка.

А ведь Диана не лгала и действительно любила Мэтью, хотя часто спорила с ним, упрямо настаивая на своем. Не сразу пришло понимание того, что в споре компромисс куда лучше поражения или даже победы. В отличие от большинства известных ей мужчин Мэтью всегда выслушивал мнение оппонента. Незлопамятный, он легко забывал о споре, как только они приходили к какому-то решению.

Мэтью вообще был необычным человеком. К примеру, Диана гораздо лучше играла в теннис, и, хотя Мэтью не радовали частые поражения, он не злился на Диану, а искренне восхищался ее мастерством.

И конечно, вода была его родной стихией. И он, и Диана часами плавали и ныряли в океане, однако она сдалась после первых же попыток заняться виндсерфингом.

– Стоит ветру дунуть посильнее – и все летит вверх тормашками! Нет, это не для меня, – сказала Диана.

– Только потому, что ты вбила себе это в голову.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, из-за чего столько шума.

– О'кей, значит, не насилуй себя. Лучше подбери хорошего партнера и играй в теннис, пока я буду кататься на доске.

Диана очень уважала в нем эту способность признаваться в своих слабостях. Мэтью так же ясно видел слабости ее и Андреа. Наверное, поэтому и был хорошим отцом.

Наступил последний вечер перед возвращением. Диана с тоской думала о своей пустой квартире, о редких, случайных встречах у себя с Мэтью.

Они долго занимались любовью и заснули в полном изнеможении, но среди ночи Диана очнулась, чувствуя, что снова хочет близости.

Мэтью никогда не сердился, если она будила его, тем более по такой причине. Диана покрыла легкими поцелуями лицо, губы, шею, грудь и живот Мэтью.

– О, – выдохнул он, – как прекрасно! Не останавливайся, милая…

Возбуждение мигом рассеяло сон, и теперь Мэтью, завладев инициативой, целовал и ласкал ее чуткое тело.

– Мэтью, – страстно шептала она, – мой чудесный Мэтью… Я хочу тебя!