Любовь Рябикина - Материнская любовь

— …он заставлял меня все время поворачивать и гнать машину на пределе. Я совершенно не помню дорогу. Потом приказал остановиться. Едва затормозила, как он ударил по затылку. Я не видела замаха. Сколько пролежала без сознания, не знаю…

Передернула плечами, словно от страшного воспоминания. Следователь не торопил, старательно записывая ее рассказ на диктофон. Его напарник явно был доволен, что можно не торопиться. Женщина сделала глоток воды из стоявшего на подлокотнике стакана и продолжила рассказ:

— Очнулась на заднем сиденье, совершенно в другом месте. Этого типа рядом не было. Когда я выехала на более приличную дорогу, висел указатель, что Минское шоссе находится в километре. Деньги и мобильник этот бандит почему-то оставил…

Майя снова остановилась. Поморщилась от боли в голове. Слегка помассировала виски пальцами. Следователь наблюдал, перестав писать. Все звучало весьма правдоподобно и Кольцова не беспокоилась. Посмотрела мутными глазами на мужчину:

— Я позвонила Валерию. Потом не знаю как добралась до дачи. Ехала, как в тумане. Рязановский уже ждал возле ворот. Он перевязал меня. Надавал каких-то таблеток, сделал укол и повез сюда, сказав, что медлить нельзя. Вот и все, что я знаю…

Следователь внимательно слушал и не торопил ее. Диктофон в его руке продолжал записывать. Поняв, что женщина замолчала окончательно, Давыдов задал вопрос:

— Почему вы не обратились в больницу?

Майя удивилась:

— Зачем? Валерий отличный хирург и мы знаем друг друга с детства. Я доверяю ему. Вы же знаете, что сейчас творится в большинстве клиник. Это же не врачи, а так…

Второй мужчина принес несколько распечатанных на принтере листков. Давыдов встал, забрав листки. Бегло проглядел их и положил на папку. Протянул раскрытую папку ей вместе с ручкой:

— Ну что ж, не смею вас больше задерживать. Огромное спасибо за помощь. Подпишите пожалуйста вот здесь…

Майя поставила росчерк и дату внизу протокола. Встала, опершись руками на подлокотник диванчика:

— Надеюсь, мой «Ниссан» снимут с розыска? Не могу же я ездить в Москву и на дачу на общественном транспорте? Это неудобно и времени теряется очень много…

Следователь чуть улыбнулся, застегивая папку на кнопку:

— Это уже сделано, не беспокойтесь…

Майю качнуло и он торопливо подхватил ее под руку. Встревоженно сказал:

— Тише-тише… Бог мой, вам же совсем плохо…

Поддерживая ее крепкой рукой, повел к двери. Его помощник направился следом.

Кольцова стояла опираясь на руку Рязановского рядом со своей машиной. Солнце уже село. Над лесом рдела красная длинная полоса. Голубой цвет неба перемешался с алым отсветом заката. На землю накатывали сумерки. Лес неподалеку, днем выглядевший светло и радостно, сейчас казался угрюмым и мрачным.

Двое следователей-криминалистов уже практически закончили осмотр «ниссана». Склонясь над дверцами, чем-то посыпали ручки машины и вполголоса переговаривались. Майя, словно только что вспомнив, произнесла:

— А этот тип в перчатках был…

Обернулись все. Один из криминалистов подошел к ней со снятым отпечатком и попросил:

— Нельзя ли снять отпечатки ваших пальцев… — Посмотрев на Валерия, добавил: — И ваших тоже…

Майя протянула раскрытую ладонь. Валерий тоже, продолжая поддерживать женщину второй рукой. Процедура заняла пару минут. Криминалист протянул несколько влажных салфеток:

— Вот! Сотрите краску. Спасибо вам…

Быстро сличил со снятыми отпечатками и сразу обернулся к Давыдову:

— Товарищ подполковник, здесь только их отпечатки. Сомнений нет.

Следователь вздохнул. Самый молодой парнишка, явно стажер, что-то записывал на листок. Криминалисты показали старшему пустое нутро аптечки. Тот кивнул, а Майя удивленно произнесла:

— Она у меня полная была. Я же ни разу не пользовалась…

Криминалисты открыли багажник, где громоздились пакеты с продуктами, показывая начальству все, что обнаружили. Кольцова пояснила слабым голосом:

— Я забыла попросить Валеру выложить их на даче. Продукты я в Москве купила еще до того…

Давыдов и еще один, постарше, стояли у машины и наблюдали, ни слова не произнося. До Майи и Валерия изредка доносились слова оперативников:

— Нет сомнения, что Трубач опять ушел. Мы перекрывали Киевское шоссе, а он ушел по Минскому. Все сходится…

Давыдов разглядывал карту, бормоча:

— Проскочил по Сколковскому, свернул на Минку, минуя Одинцово, а потом снова на проселочную и ушел. Хитрец!