Мэг Кэбот: Школа Авалон

Нет уж! Вот почему я не значусь в списках людей, которых охотно приглашают на всякие мероприятия.

Но в конце концов я поддалась на мамины уговоры. Не по поводу магазинов, конечно. Она попросила меня побегать с папой.

Мне очень не хотелось.

Но это все равно лучше, чем ходить в кино или по магазинам. Занятия спортом очень полезны для людей среднего возраста, а мой папа уже давно спортом не занимался. В мае этого года я выиграла забег на двести метров среди сверстниц, а папа не тренировался с тех пор, как прошел последнюю ежегодную диспансеризацию, и доктор посоветовал ему сбросить 10 фунтов. Он пару раз сходил с мамой в тренажерный зал, но потом бросил и сказал, что весь этот тестостерон, который в тренажерном зале витает в воздухе, сводит его с ума.

Но мама у нас голова, и поэтому предложила:

— Если ты будешь с ним бегать, я больше ни слова не скажу по поводу твоего плавания в бассейне.

Это меня вполне устраивало.

Как настоящий ученый мама предварительно провела исследования.

Она послала нас в парк в двух милях от дома, который мы снимали. Это был очень симпатичный парк со всем необходимым: теннисными кортами, баскетбольными площадками, полями для лакросса, уютными и чистыми раздевалками, двумя собачьими площадками (отдельно — для больших и маленьких собак) и, конечно, с беговыми дорожками. Там не было бассейна, как у нас в парке Комо, но, по-моему, людям, живущим по соседству, общественный бассейн и не нужен. В каждом доме есть свой бассейн на заднем дворе.

Я вышла из машины и сделала несколько упражнений на растяжку, исподтишка наблюдая за тем, как папа готовится к пробежке. Он сменил очки, без них папа был бы слепым, как летучая мышь. В Средние века он бы погиб в три или четыре года, свалившись откуда-нибудь. От мамы я унаследовала стопроцентное зрение, так что продержалась бы несколько дольше. Папа надел очки с пластиковыми линзами и эластичной повязкой вместо дужек, чтобы они не соскальзывали во время бега. Мама называет их «окуляры для работяги».

— Здесь прекрасная беговая дорожка, — проговорил папа, поправляя свои окуляры. В отличие от меня, уйму времени провалявшейся у бассейна, папа совсем не загорел. Ноги у него были цвета бумаги. — Один круг — ровно миля. Часть дорожки проходит через лес — нечто вроде ботанического сада. Видишь? Так что нам не все время придется бежать по пеклу. В лесу много тенш.

Я надела наушники. Не могу бегать без музыки. По-моему, рэп идеален для бега. Чем круче рэпер, тем лучше. Для бега Эминем — то что надо, его злит все, кроме собственной дочки.

— Два круга? — спросила я папу.

— Конечно, — ответил он.

Я включила плеер и побежала.

Вначале было трудно. В Мериленде из-за близости моря гораздо влажнее, чем у нас дома. Воздух очень тяжелый. Я бежала словно сквозь суп.

Дорожка была практически пуста, я не встретила никого, кроме нескольких пожилых леди, быстрым шагом выгуливавших своих рвущихся на волю собак. Я не стала улыбаться. У нас дома все улыбаются незнакомцам. А здесь улыбаются только в ответ. Родители заставляют меня улыбаться и даже махать рукой каждому проходящему мимо. В особенности нашим соседям, когда те выходят, чтобы подстричь траву на лужайке. Имидж — вот как называет это моя мама. Очень важно создать хороший имидж, говорит она. Люди не должны думать, что мы снобы.

А какое мне дело до того, что обо мне думают люди?

Сначала беговая дорожка была вполне обычной. В обрамлении коротко подстриженной травы, она петляла мимо бейсбольных полей и площадки для лакросса, потом поворачивала к собачьей площадке и огибала парковку.

А дальше дорожка вдруг исчезала в удивительно для этих мест густом лесу. Да-да, именно в лесу, невесть как здесь выросшему. Сбоку от дорожки я заметила небольшую коричневую табличку: «Добро пожаловать в Ботанический сад Анны Арундель». Меня немного удивило, что никому не пришло в голову проредить густой подлесок, выросший по обеим сторонам дорожки. Листва над головой была настолько плотной, что практически не пропускала солнечных лучей.

Уже в двух шагах от дорожки невозможно было ничего разглядеть, так плотно росли деревья и кустарники. Здесь было, по крайней мере, на десять градусов прохладнее, чем в парке. Тень охладила пот на лице и майке. В этом густом лесу трудно было поверить, что цивилизация совсем близко. Но стоило снять наушники, и я услышала звуки проезжавших по автостраде машин.

Я с облегчением вздохнула, снова закрыла уши наушниками и продолжила пробежку. В голове гремела музыка, и казалось, что я одна во всем мире.