Джанет Дейли - Дурная слава

— Так и случилось, как я предполагала. Твои сапоги все еще оставались там, в задней комнате, но они готовы.

Роза Уинтерс поставила сапоги на загроможденный вещами прилавок.

— Сейчас найдем твою уздечку, и ты будешь в порядке.

Она сделала шаг к полкам на стене, но, заметив, что в комнате слишком жарко, свернула к окнам.

— Днем это солнце превращает комнату в духовку.

— Да, здесь жарко, — согласилась Иден.

— И пыльно.

Роза Уинтерс потянулась и опустила зеленую штору, потом пересекла комнату и проделала ту же операцию с другим окном.

— Этот Де Пард не должен был гнать свой скот через город. Ведь есть и другой путь. Но нет, ему хочется, чтобы все знали, как он богат.

Она опустила последнюю штору, и в лавке стало темно.

— Я видела, что там произошло. — Роза покачала головой. — Кто твой спаситель?

— Какой-то приезжий по имени Киннкэйд.

— Я знала, что он не может быть одним из людей Де Парда. Иначе работы ему не видать как своих ушей.

Женщина подошла к полке и сняла с нее уздечку с новым кожаным шейным ремнем.

— Тебе повезло, что этот приезжий оказался в городе.

— Знаю. — Иден сокрушенно вздохнула. — И даже слишком хорошо знаю…

— Мне стыдно, что никто из наших не осмелился помочь тебе. — Роза положила уздечку на прилавок рядом с сапогами. — Ненависть — тяжелая болезнь. Она начинается как рак — сначала чуть-чуть, а потом все больше и больше. Прошло почти четырнадцать лет с тех пор, как умер Джеф. Ненависть Де Парда к тебе росла год от года и пожрала его целиком. Он не успокоится, пока не уничтожит тебя. — Умоляющим жестом она протянула руку к Иден. — Уезжай, Иден. Продай свое ранчо и уезжай отсюда, пока он не уничтожил тебя.

— Не продам.

Ранчо «Шпора» на протяжении жизни четырех поколений принадлежало Росситерам. Дом, в котором жила Иден, построила ее прабабушка. И по доброй воле она никогда не оставит своего родового гнезда.

— Ты дура, Иден Росситер. — Роза покачала головой. — В этом городе Де Пард слишком большой человек. Руки у него длинные, друзья могущественные, никто не может ему противиться так долго.

— Люди уже много лет назад пророчили мне гибель. А я жива и все еще никуда не уехала.

После смерти деда семь лет назад все были убеждены, что Иден продаст ранчо и покинет эти места. Однако ничего подобного не случилось. Поначалу люди, покачивая головами, говорили, что ей не справиться с хозяйством на ранчо. Что это не женская работа и особенно она не подходит для такой молодой особы, как Иден Росситер. Но вопреки ожиданиям Иден с ней справилась. По крайней мере справлялась до сих пор.

— Сколько я должна?

Иден выудила из кармана джинсов несколько сложенных купюр.

— Двенадцать долларов пятьдесят центов.

Роза, мрачно глядя исподлобья, положила на прилавок руки ладонями вниз.

— Ты уже в курсе, что именно Де Пард позаботился о том, чтобы тебе не продлили разрешение пасти скот на правительственных землях?

Иден коротко кивнула.

— Когда у тебя на ранчо окажется больше скота, чем сможет прокормить твоя земли, — продолжала Роза, — ты не сможешь найти человека, чтобы перегнать свой скот на рынок.

— Пока мне этого не требовалось.

— И не пытайся кого-нибудь искать. Де Пард на сей счет был вполне откровенен. Он оповестил все местные компании, что если они согласятся перегонять твой скот, то он их никогда больше не наймет.

— Я подозревала, что нечто подобное может произойти. Но думаю, — упрямо продолжала Иден, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшим гневом, — они не захотят терять клиента.

— Все уверены, что ты долго не продержишься. — Роза сунула деньги в кассовый ящик под прилавком. — Де Пард пустил слух, что лучше не соваться на твое ранчо в поисках работы. А без рабочих тебе не справиться.

— Если я не смогу нанять работников, буду работать одна. Сотни мелких ранчо обходятся и без рабочих!

— Но Де Пард пойдет дальше и запретит продавать тебе товары, — предупредила Роза. — Он накинул на тебя петлю и будет затягивать ее туже и туже, пока ты не уедешь отсюда.

— Это мы еще посмотрим.

Иден потянулась за уздечкой и сапогами.

— Люди говорят, что, если ты не сможешь отправлять свой скот на рынок, трава на твоей земле скоро будет вся съедена под корень, и всего за каких-нибудь два месяца.

— Они забыли еще о том, что у меня избыток сена. Если учесть, что ей придется кормить скот, который при нормальных условиях она отправила бы осенью на рынок, у нее было примерно три месяца, чтобы продержаться. Возможно, на неделю больше или меньше. А потом… Иден тряхнула головой. Главное — не падать духом. У нее еще будет время придумать, как выкрутиться из этой ситуации.