Алла Новикова - Черный Змей

— Да, Танюха, ну ты и учудила! Жаль, что меня вчера там не было! А все Котик со своей годовщиной!

Ольга, ее лучшая подруга, развалилась на диване, наблюдая за тем, как Татьяна безуспешно пытается соорудить из своих непослушных волос хоть какое-то подобие прически.

— Оль, хоть ты не доставай, — страдальчески простонала девушка, с ожесточением расчесывая волосы. — И без тебя тошно! Как вспомню…

— Да ладно тебе, не расстраивайся. Подумаешь, с кем не бывает. Он поди и забыл уже про это. Небось привык.

— В том-то и дело. Не могу я про это забыть, понимаешь? Постоянно об этом думаю. Ты бы видела его лицо, когда я его свалила. До сих пор до костей пробирает.

— Но ты же извинилась.

— И что? Думаешь, ему от этого легче стало?

— Может, и не стало. Ну а что ты еще можешь сделать? — вполне резонно заметила подруга. — Не пойдешь же ты к нему домой извиняться?

— Нет, конечно, это было бы глупо. Он, наверное, и видеть меня не захочет. И я его понимаю.

— Ну так и выкинь его из головы.

— Не могу. Хоть убей — не могу. Он мне даже снился сегодня.

Ольга перевернулась на живот и заинтересованно взглянула на подругу.

— А какой он из себя? Ничего парниша?

— Тьфу ты, дурочка! — в сердцах воскликнула Татьяна, швырнув щетку на туалетный столик. — Я же совсем не об этом!

— Даже и спросить нельзя, — обиженно фыркнула Ольга.

— Нельзя, — отрезала подруга. — Да и какая разница? Он же инвалид.

— Ну и что? А что, по-твоему, инвалиды не люди? И среди них встречаются симпатичные парни, — промурлыкала та.

— Ой-ой-ой, много ты знаешь симпатичных инвалидов, — поддразнила ее Татьяна.

— Ну, немного, конечно, — начала Ольга.

— Да ну?

— Ну, то есть, совсем не знаю, но по телевизору видела.

— По телевизору? Ну и насмешила. В фильме любого красавца посади в инвалидную коляску — вот тебе и инвалид.

— Значит, этот Кирилл — симпатичный, — сделала вывод Ольга.

— Почему это ты так решила? — озадаченная таким неожиданным итогом, спросила девушка.

— Потому что, во-первых, будь он некрасивым, ты не захотела бы с ним танцевать…

— Я была сердита на него, потому что он следил за мной, — защищалась подруга. — И выпила к тому же.

— …а во-вторых, именно поэтому ты не можешь его забыть, — торжествующе закончила Ольга.

— Глупости! Я не могу забыть не его, а свою идиотскую выходку. Меня совесть мучит, понимаешь?

— Ладно, давай порассуждаем на эту тему.

— Слушай, а может, не надо?

— Надо, Таня, надо.

И подруга начала с деловитым видом загибать пальцы на руке.

— Ты не знала, что он инвалид, это раз.

— Я могла бы догадаться, ведь его кресло стояло в прихожей.

— Но не догадалась же?

На это возразить было нечего, и Татьяна промолчала.

— Ты перед ним извинилась — это два.

— Думаю, в тот момент мои извинения были нужны, как собаке пятая лапа.

— Это уже детали, главное, что извинилась. И больше ты ничего сделать не можешь — это три. Правильно?

— Допустим, — осторожно согласилась девушка, не понимая, к чему клонит подруга.

— Следовательно, у тебя есть все причины забыть об этом досадном недоразумении. А ты не можешь, значит, думаешь ты не о своей промашке, а об этом парне, который тебе, кстати, даже снился. Получается, он тебя чем-то зацепил. А чем? Ну не инвалидной коляской же. Вот я и делаю вывод, что он симпатичный. Ну что, съела?

— Дурочка ты, Ольга, — устало вздохнула Татьяна. — А может, мне его жалко?

— Это еще вопрос, кто из нас дурочка. Насколько мне помнится, это не у меня пара хвостов за прошлый семестр. А спорить ты со мной не можешь, потому что у меня железная логика. Вот! — и подруга, дразнясь, показала язык.

— Да, спорить я с тобой не буду, но вовсе не из-за твоей хваленой логики, а потому что ты все равно останешься при своем мнении, чтобы я не говорила.

— Да уж, это точно. Ну давай уже, колись, какой он из себя, этот Кирилл? Я ж все равно не отстану, — заканючила Ольга. — А то я умру от любопытства, и моя смерть будет на твоей совести.

— А что? Это было бы неплохим наказанием для тебя — ничего не рассказывать.

— Интересно, а с какой это стати тебе вдруг понадобилось меня наказывать? За что?

— За хвастовство.

— Ах, ты так? Получай же, неверная!

И Ольга запустила в нее диванной подушкой. Увернуться Татьяна не успела, и сей метательный снаряд угодил ей точнехонько в голову, растрепав с таким трудом уложенную прическу.

— Ну все, держись, Харитонова! — угрожающе воскликнула девушка, хватая первую попавшуюся вещь, оказавшуюся баллончиком с лаком для волос, и направляя распылитель на подругу.