Виктория Шарп - Цветы под дождем

— Да-а... — протянула она, выпуская изо рта колечки дыма и смущенно поглядывая на Макса. — Представляю, Макс Диллон, что ты сейчас обо мне думаешь. Теперь ты, наверное, уже не сомневаешься, что у меня не все в порядке с головой. Разве нормальная женщина потащится ночью через лес, чтобы устроить своему любимому сюрприз? А не найдя его дома, вообразит, что его ограбили, или убили, или что он валяется в гараже, связанный веревками и истекающий кровью!

Макс бросил на нее успокаивающий взгляд.

— Я всегда знал, что у тебя пылкое воображение. Но ты совершенно напрасно думаешь, что твое поведение могло вызвать у меня негативную реакцию. Скорее, я чувствую себя польщенным. Ведь ты испугалась не за кого-то там, а за меня. Разве такое может быть неприятным? Напротив! Ведь это ясно доказывает, что я тебе не безразличен.

Он взволнованно, с безмолвным вопросом посмотрел ей в глаза, ожидая подтверждения своей догадке. И тут Джулия неожиданно решилась. Тщательно затушив сигарету, она выпрямила спину и открыто посмотрела на Макса.

— Да, — сказала она, — это правда, Макс. Ты мне не безразличен. И не просто не безразличен, а... Я, кажется, люблю тебя! — выпалила она на одном дыхании. И тут же уткнула голову в колени, спрятав от Макса вспыхнувшее, смущенное лицо.

— Боже мой, — донесся до нее хрипловатый, непривычно дрожащий голос Макса. — Неужели это наконец случилось?

Словно не в силах поверить тому, что он только что услышал, Макс осторожно поднял голову Джулии и впился в ее лицо пристальным, до крайности взволнованным взглядом. Этот взгляд, наполненный любовью и молчаливой, отчаянной мольбой, окончательно сломил сопротивление Джулии. Ее сердце гулко, радостно забилось, на губах помимо воли выступила улыбка, глаза защипало от непрошеных слез. Протянув руку, она бережно коснулась волос Макса и тихо, проникновенно повторила:

— Да, Макс, да, я люблю тебя. И это случилось ни сегодня, а уже давно. Просто... просто я не решалась тебе об этом сказать.

— Но почему? — удивленно и немного обиженно спросил он. — Чем, ради всего святого, я заслужил такое недоверие?

Из груди Джулии вырвался глубокий, шумный вздох.

— Ничем. Дело совсем не в тебе, а во мне. Я боялась, ужасно боялась, что ты охладеешь ко мне, когда узнаешь, насколько ты мне дорог. Но теперь уже поздно что-то скрывать, потому что ты сам все видел. И, честно говоря, я даже этому рада. — Она сделала паузу, пытаясь унять растущее волнение. — Я так устала бороться со своими страхами, сомнениями и опасениями, что больше так просто не могу. Я хочу доверять тебе, хочу надеяться только на хорошее и не думать о плохом. Это будет нелегко для меня, но я обещаю, что постараюсь.

— А я обещаю, что помогу тебе... избавиться от призраков! — пылко заверил ее Макс. — Потому что... потому что ты значишь для меня гораздо больше, чем думаешь. Намного больше, Джулия, — повторил он, не сводя с нее выразительного, безгранично-нежного взгляда. — Я... я не просто влюблен в тебя. Я по-настоящему тебя люблю. Так, наверное, любят только один раз в жизни. Понимаешь ли ты это, дорогая? Понимаешь ли ты, что ты для меня значишь?

Джулия не ответила. В ее душе боролись сейчас самые противоречивые чувства. Ей безумно хотелось поверить Максу, поверить полностью и безоглядно. Но какой-то уголок ее сознания упрямо не позволял ей это сделать. Поэтому она просто положила руки Максу на плечи и доверчиво потянулась к нему, без слов предлагая ему себя.

Он крепко обнял ее, судорожно прижимая к себе ее хрупкое, дрожащее от волнения тело. Их губы сомкнулись в долгом пронзительно-нежном поцелуе, от которого у Джулии пошла кругом голова, а все тело занялось жарким, мучительно-сладким огнем. Тихо застонав, она сжала руками плечи Макса, с наслаждением чувствуя рядом с собой его сильное, упругое тело. А затем, не в силах противиться своим желаниям, торопливо расстегнула его рубашку и принялась лихорадочно гладить его торс, покрытый мягкими, шелковистыми волосками.

С его губ сорвался протяжный стон. Легкие, как речной ветерок, и одновременно жаркие поцелуи осыпали лицо и шею Джулии. А затем Макс вдруг оторвался от нее и, нежно лаская руками ее волосы, прошептал:

— Остановись, дорогая, иначе я сейчас наброшусь на тебя, словно изголодавшийся самец, и испорчу этот прекрасный вечер.

— По-моему, его уже невозможно испортить, ~ пробормотала Джулия, не отрывая рук от его груди.

Макс осторожно убрал ее руки от себя и посмотрел на Джулию темными от желания, бесконечно счастливыми глазами.