Ким Лоренс: Женщина для Адама

Целый день Анна с трудом удерживалась от слез и теперь едва не расплакалась.

— Да, отдохнула прекрасно, — жизнерадостно солгала она.

— Спасибо, что присмотрела за хозяйством. Твоя мама звонила тебе утром, но никто не отвечал.

— Наверное, я нечаянно отключила телефон, — сочинила она. — Или не проснулась, ты же знаешь, у меня крепкий сон. — Я неплохо научилась врать, невесело заметила Анна, прощаясь с отцом и усаживаясь в машину. Она не отключала телефон, просто не стала снимать трубку, испугалась, что звонит Адам. Она не готова к разговору с ним. Наверное, она никогда не будет готова!

Погрузившись в свои мысли, Анна повела машину. Нет, она не сожалела о прошлой ночи; ночь была великолепна, и драгоценное воспоминание о ней Анна сохранит навсегда. В одном она была уверена: только истинная любовь могла пробудить в ней такую чувственность.

Что заставило ее думать, будто Адам способен ответить на ее любовь: глупое упрямство или врожденная романтичность? Анна не хотела давить на него; она ждала, что он добровольно ответит на ее нежность. И теперь досадливо застонала, вспомнив, сколько всего наговорила ему в порыве страсти. Но Адама той ночью обуревала далеко не любовь — обычная похоть. А она-то надеялась, что он способен любить... способен полюбить ее!

Посмотрим в лицо правде. Адам не любит меня. Но я не стану страдать и умирать от отчаяния, твердо приказала себе Анна. Гневным движением она смахнула нелепые слезы.

В конце концов, пока она будет присматривать за домом Саймона, у нее появится время подумать. Не нужно будет делать вид перед родителями, что все замечательно. И никаким потрясениям не удастся сломить меня, твердо решила она.

* * *

В пять утра Анне удалось забыться беспокойным сном, а в шесть ее разбудил настойчивый стук в дверь. С трудом разлепив веки, она попыталась сосредоточиться. Если она не откроет, неведомый посетитель разбудит половину улицы!

Запахивая халат, Анна поспешно сбежала вниз. Даже сквозь затемненное стекло входной двери она угадала, кто стоит на пороге.

— Адам, убирайся! — крикнула она, когда он снова замолотил кулаком по дощатой панели. — Все равно не открою.

— Отлично, поговорим через дверь. Соседи уже выглядывают из окон, уверен, им будет очень интересно.

— И никто, конечно, не догадается вызвать полицию, — прошипела она, отпирая замок.

— Чистая правда!

Моргнув, она шагнула в сторону. Адам стремительно ворвался в дом, его лицо было перекошено злобой.

— О какой правде идет речь?

Он метнул на нее презрительный взгляд и процедил:

— Когда твой отец сказал, где ты находишься, я не поверил своим ушам.

— Отец не обманул тебя. — Анна пыталась как-то защититься от потока ненависти, которую излучала каждая клеточка его тела. Как она могла считать Адама спокойным и равнодушным?

Ее замечание, казалось, добавило масла в огонь.

— Ты даже не стараешься оправдаться. Боже, какой я дурак! Слепой идиот! Я подумал... — Адам умолк и с отвращением посмотрел на нее. — Где он? Прячется под кроватью?

Молнией блеснула догадка — Адам решил, что она здесь с Саймоном! Он вообразил, что... Анна недоверчиво покачала головой. Адам не просто злился, он обезумел.

— Адам, Саймон не... Хватит ходить туда-сюда, выслушай меня наконец!

— Выслушать тебя?

— Если не хочешь выставить себя полным идиотом, то послушай! — Гнев охватил Анну, затуманивая рассудок. Подспудная радость оттого, что она заставила Адама ревновать, быстро рассеялась. Его отношение к ней менялось с нелепым непостоянством. Он ворвался сюда, пылая ревностью, обвиняя ее в несуществующей связи с Саймоном в то время, как дома его ждала Джессика!

— Не поздновато ли ты решила оправдываться? — прорычал он. — Подумать только, а я-то возомнил, что та ночь что-то значила для тебя. Саймон знает, что нужно меня благодарить за новую, раскрепощенную Анну? Не знает? Может, мне рассказать ему? Ему ты шепчешь такие же страстные слова, которые шептала мне? Господь милосердный, не думал я, что ты окажешься такой дешевкой! Об этом следовало догадаться, когда я увидел, как вы обнимались в саду.

Она — дешевка? Раскаленная ярость всколыхнулась в ней.

— Как ты посмел шпионить за мной? Тоже мне, образец добродетели! Как ты смеешь читать мне мораль? В отличие от тебя, я не собираюсь выходить замуж за другого. Из нас двоих обманщик ты, Адам.

— О нет, — засмеялся он. — Что такое, дорогая? Ты удивлена? Узнай ты, что я, как и твой драгоценный Саймон, свободен, ты бы ответила на мои звонки? Ведь я куда более выгодная партия, чем он, замечу без ложной скромности. Если бы утром ты задержалась на пять минут, то узнала бы это раньше.