Татьяна Алюшина: Не могу тебя забыть

Семь месяцев назад, безнадежно махнув рукой, от меня ушла надежда.

Что осталось у меня?

Только любовь…

Безнадежная, неосуществимая, от этого голая и безусловная.

Просто любовь…»

Юлька бросила ручку.

— Не могу!

Она сложила ладони на столе, уперлась в них подбородком и посмотрела в окно на летящий снег.

Когда она увидела Илью в первый раз, было лето.

Замечательное жаркое дачное лето. Июль. Юльке было десять лет.

Каждый год родители снимали дачу в подмосковном поселке у одних и тех же хозяев. Большой дом был разделен на две половины — хозяйскую и ту, что сдавали дачникам. На их половине было четыре комнаты: две на первом этаже, две на втором, отдельная кухня и длинная открытая веранда. А еще они могли пользоваться всем огромным участком вокруг дома. Юлька обожала лето, дачу, поселок, своих дачных друзей, маму, папу, их друзей, хозяев дачи и собаку с прозаическим именем Жулька!

В мае она начинала по сто раз в неделю спрашивать родителей, не забыли ли они договориться с Ярцевыми о даче. После майских праздников ее друзья по даче начинали активно перезваниваться, договариваться о встречах и важных летних планах. Дней за десять до отъезда Юлька стала собираться, и в момент, когда все необходимые вещи стояли в коридоре, папа дал команду:

— Все! Выезжаем!

Юлька уже стояла у дверей и переминалась от нетерпения с ноги на ногу, как резвый молодой конек.

Самым страшным наказанием для нее было обещание родителей отправить ее на юг, к морю!

Когда ей было восемь лет, родители решили оздоровить ребенка и отправили ее в Крым, в пионерский лагерь. Никакие Юлькины слезы и мольбы не смогли повлиять на их решение. Какой-то знакомый врач настоятельно порекомендовал им такой летний отдых для дитяти, напугав всяческими ужасами о московской экологии. В те времена это понятие было еще не в ходу — и мало кто обращал внимание на состояние среды, но врач был продвинутый, впрочем, как и Юлькины родители.

У папы сердце обрывалось, когда Юлька стенала и упрашивала его не отправлять ее в этот лагерь.

— Папочка! Ну, пожалуйста! — рыдала Юлька. — Не хочу я это море, я на дачу хочу!

— Марина! — не выдерживал папа, обнимая дочку и вытирая ей слезы. — Может, черт с ним, с лагерем? Смотри, как ребенок убивается!

— Игорь! — стояла на своем мама, напуганная страшилками о том, чем дышит ее ребенок в течение года. — Так нельзя! Позагорает, поплавает, иммунитет укрепит!

Она забирала дочь из рук мужа, прижимала к себе и уговаривала:

— Юлечка! Тебе там понравится. Ты ведь никогда на море не была, а это очень красиво. И ребят там много, познакомишься, подружишься!

— Не хочу! — плакала Юлька. — У меня друзья на даче есть, они меня ждут!

С приближением дня отъезда сцены рыданий и уговоров повторялись все чаще. Папа готов был сдаться, видя Юлькино трагичное лицо, но мама была непреклонна. Она сама повезла Юльку на юг, чтобы сдать с рук на руки и посмотреть лагерь, в который отправляли любимое чадо.

Не сумев разжалобить родителей, чадо нашло другой способ добиться своего. На второй день пребывания в замечательном лагере Юлька заболела. Ее положили в изолятор с температурой сорок градусов. Перепуганная мама металась по врачам, пытаясь выяснить, что за болезнь приключилась с дочерью. Врачи пожимали плечами — а бог его знает. На простуду не похоже, в море дети еще не купались, может, такая реакция на солнце?

Мама быстро собрала Юльку, и в тот же день, самолетом, они вернулись домой, в Москву, где непонятная болезнь мгновенно исчезла. Уже на следующий день Юлька оглашала дачные окрестности здоровым криком молодого павиана.

Родители стояли на веранде дома и наблюдали встречу дочери с друзьями. Встреча сопровождалась криками неподдельной радости и восторга.

— Дурацкая была идея! — сказала мама.

— Дурацкая, — согласился папа. — И врач этот тоже! И мы с тобой хороши! Ну что переполошились? Оздоравливается она и здесь, получше всякого моря и крымского солнца!

— Нет, ну какова! — восхитилась мама. — Не мытьем, так катаньем! И ведь умудрилась заболеть до температуры! А?

— А что ты хотела, — рассмеялся папа. — Она ведь рыжая, вся в прабабку, а та всегда добивалась чего хотела!

— Нет, ты посмотри, куда вся болезнь девалась! Орет, как будто только с пальмы слезла! — И мама звонко рассмеялась. — А все-таки она молодец! Ну, действительно, на черта ей это море сдалось, если она здесь целый день на воздухе, мы ее с трудом есть и спать загоняем, и речка, и лес, и друзья здесь, и дела у них всякие «важные».