Татьяна Алюшина - Не могу тебя забыть

Юлька сидела под деревом и читала внеклассную литературу, заданную на лето. Илья сел рядом.

— Давай поговорим, — предложил он.

— О чем? — отвернулась Юлька куда-то в сторону.

— Мне не следовало ее привозить. Извини.

— Но у тебя же есть девушки, не все ли равно — привозишь ты их к нам или нет? — решила выяснить жизненную ситуацию Юлия. — Просто я маленькая, а ты взрослый мужчина, мне это мама объясняла еще в прошлом году.

— Да, ты еще маленькая, но скоро вырастешь и станешь очень красивой девушкой, — улыбнулся Илья. — И у тебя будет свой взрослый мужчина.

— Но у меня есть ты! — удивилась она. — Я вырасту, а ты все еще будешь взрослым мужчиной!

— Тогда я буду старым мужчиной, и тебе нужен будет кто-то помоложе! — усмехнулся Илья.

— Но я тебя люблю! Зачем мне кто-то помоложе? — опять удивилась девочка.

— Я тоже тебя люблю, Рыжик, — вздохнул «древнегреческий бог». — Как дочку, как младшую сестренку. Понимаешь?

— Но это неправильно!

Он обнял Юльку за плечи, притянул ее голову к себе на грудь, поцеловал в макушку.

— Нет, Рыжик, только так и правильно, все остальное неправильно, но ты, слава богу, пока этого не понимаешь.

Юлька не понимала, но ей хотелось плакать. Ей казалось, что сейчас уходит что-то важное из ее жизни, что-то, что было и уже никогда не вернется. И не будет ярким и звездным лето, беспечными и радостными игры. Что-то большое и значительное исчезало, растворялось в этот момент.

Первый раз в своей жизни она не сделала того, чего ей очень хотелось, — она не стала плакать, почувствовав, что этого делать нельзя.

— Это уходило мое детство, — прошептала Юлька, глядя на падающие снежинки за окном.

Прошлое как-то незаметно втянуло ее в себя.

Она помнила все и всегда — до мелочей, до запахов, сопровождавших воспоминания, звуков, неуловимых движений, незначительных, но очень важных мелочей, обрывков песен и снов.

Может, этот белый лист, на котором она неуклюже пыталась что-то написать, подтолкнул ее к воспоминаниям, а может, пришло время просмотреть прошлое, как фильм, — и отпустить…

— Да, уходило детство, — вздохнула она. — Оно не сразу ушло. Еще парочку фортелей я выдала, но детство уже уходило.

После Инги все стало не так. Юлька не бросалась к Илье навстречу, когда он приезжал, не оглашала окрестности радостным ором — она степенно здоровалась, подставляла щечку для дружеского поцелуя. И все-таки это лето было замечательным. Совсем по-другому, но замечательным.

Были в ее жизни речка с нырянием, ставшие традиционными спектакли и представления, волейбол, походы в лес, первые поцелуи с мальчиками и первые влюбленности в дачной компании. Девочка взрослела, менялась, начинала ощущать в себе женственность, забывая повадки «вождя краснокожих».

Зимой Юлька опять продемонстрировала одну из своих «выдач», становившихся все более редкими.

Усевшись за стол ужинать с родителями, она серьезно заявила:

— Когда мне исполнится шестнадцать лет, я выйду замуж за Илью!

— О как! — воскликнул папа.

— Почему именно в шестнадцать? — спросила мама.

— Можно было бы и в четырнадцать, конечно, — серьезно рассуждала Юлька. — Как Ромео и Джульетта, но время сейчас не то, и в четырнадцать не по закону.

— По закону и в шестнадцать нельзя, — хмыкнув, сказала мама.

— Значит, штудируем Вильяма нашего Шекспира. А тебе не рано? — поинтересовался папа.

— Ромео и Джульетта в четырнадцать лет уже любили друг друга и поженились! — возразила Юлька.

— Да. Но если ты внимательно читала, то помнишь, чем это закончилось, — серьезно заметила мама.

— А если Илья не захочет на тебе жениться? — полюбопытствовал папа.

— Как это не захочет? — поразилась Юлька. — Я же его люблю!

— Ну а если он тебя не любит или любит кого-то другого? Такой вариант ты не рассматривала? — всезнающе улыбнулся папа.

— Нет, не рассматривала, да и глупости все это! Кого же ему еще любить? — отмахнулась от него Юлька.

— Действительно, кого? — усмехнулась мама.

— Ладно, Марин, — успокоил жену папа, — до шестнадцати время еще есть, может, она тогда что другое придумает.

— И не надейтесь! — заявила родителям весьма решительная дочурка. — Только Илья! И никаких других вариантов!

Юля улыбнулась, вспомнив тот разговор и свое решительное заявление. Она убрала лист и ручку в стол, сходила на кухню, сделала себе крепкого чая с лимоном и вернулась в комнату. Убрала стул, поставив на его место кресло, забралась на него с ногами, обхватила кружку ладонями и посмотрела в окно. Она разрешила себе вспоминать, смирилась с навязчивым вторжением прошлого в сегодняшний день.