Татьяна Алюшина - Время для наград

— Так, полная деградация личности, — подытожила Светка. — Вернее, двух личностей мужеского пола.

Поглумившись в таком духе еще минут десять, согласилась «постараться» помочь. Потом они посидели, повспоминали, помолчали о чем нельзя говорить, выпили все, что было, Антон уложил пьяненькую Светку спать — она всегда быстро пьянела, но помнила абсолютно все — и отбыл на работу — авралить перед выходным.

Светкины девочки были веселыми, очень милыми, умненькими, легкими и приятными в общении. Они пришли к ним с Мишкой, тут же сунулись на кухню, что-то быстро приготовили, хотя они с Дубом постарались и стол накрыли, но барышни переставили все по-своему, добавив эстетики в сервировку.

И быстрее, быстрее стали говорить тосты, знакомиться, заливая шампанским неудобство момента.

Очень скоро все почувствовали себя раскованно. Гремела музыка, мужики вовсю заигрывали, дамы хохотали, по телику, тоже, естественно, включенному, шла какая-то комедия. Был предложен медленный танец, все с удовольствием согласились.

Начались затяжные поцелуи, более откровенные жесты, и — все, все! — плавно двигаясь в танце, пары разошлись по комнатам.

Антон даже не старался запомнить, как ее зовут и кто она такая, хотя, конечно, запомнил все до мелочей, так уж его мозги устроены, и не до джентльменства ему тогда было, потому что хотелось сразу две несовместимые вещи — спать и эту женщину. Такта у него хватило только на то, чтобы сказать:

— Прости, — перед тем, как идти в атаку.

И первый раз в своей мужской жизни, достигнув финала, он мгновенно провалился в сон — как будто умер.

Проснулся он, как всегда, в одно мгновение, сознавая все вокруг, себя и свое тело, готовое к любым действиям — навык, закрепленный на уровне рефлекса.

В квартире стояла тишина, дамы в постели рядом не наблюдалось.

Войдя на кухню, он немного прибалдел. Никаких следов вчерашнего веселья — идеально чисто, все убрано, вымыто, даже полы. На плите стоят кастрюльки с едой. В одной под крышкой обнаружились сказочно пахнущие щи, в другой горка котлет. В холодильнике стояла тарелка с нарезанными и красиво разложенными овощами, прикрытая целлофаном, поверх которой лежала записка следующего содержания: «Скрытый алкоголизм лечат в центре «Дар», а виагра продается в аптеках без рецепта. Когда вылечитесь — звоните».

Антон громко, от души хохотал, облокотившись одной рукой о стол, в другой держа записку и перечитывая ее.

Вбежал помятый Мишка — босиком, в одних трусах.

— В чем дело, командир?!

— Дуб, мы опозорили честь мундира русского офицера!

Мишка выхватил записку, пробежал ее глазами, потом еще раз и с совершенно серьезным выражением лица произнес:

— Армия нам этого не простит!

Насмеявшись до слез, они попробовали кулинарных шедевров, приготовленных щедрыми руками русских сердобольных женщин для сирых и убогих мужиков, и, собравшись, пошли на работу.

Лежа на своей верхней полке, лицом к стене и изображая сон, он улыбался, вспоминая этот первый выходной.

«Это все она, эта зеленоглазая, — по обыкновению честно признался себе Антон. — Надо о деле думать, а меня растащило, хотя… ты ведь простой пассажир, ну и веди себя как простой пассажир, в меру повозмущался неприятным инцидентом, «кулачком по столу стукнул», всех построил, и довольно».

Открылась дверь, и в купе вошла зеленоглазая — он не глядя определил.

— Наталья Александровна, давайте обедать. Сейчас маму разбудим, накроем, — пригласила девушка Даша шепотом.

«Значит, Наталья Александровна — хорошо», — подумал Антон.

— Нет, спасибо. Я в ресторан.

— Ну что вы, у нас все есть. Все вкусное. Свежее.

— Нет, нет, благодарю!

Наталья достала зеркальце, подправила легкий макияж, взяла сумку, сунула в нее телефон, сигареты. «Партизан» спал, повернувшись к миру спиной.

«Да, подруга, чего-то тебе точно в жизни не хватает, судя по реакции на обычную мужскую спину. Впрочем, не совсем обычную, а весьма внушительную. М-да, это диагноз. Так, в ресторан и хлопнуть коньяку!»

В ресторане посетителей было мало, всего человек пять: время еще не для ужина и уже не для обеда.

Она заказала себе овощи, рассольник, воду и рюмку коньяку.

Симпатичная плотненькая официантка, неопределенного возраста, как все поездные официантки, очень быстро принесла заказ.

Предощущая лечебный эффект от коньяка для своих не в меру разгулявшихся нервов, Наталья поднесла рюмку к губам и замерла — по проходу к ней шел «партизан» и смотрел на нее в упор. Даже «собрав всю свою волю в кулак», как говорят романисты и иже с ними, она не смогла отвести от него взгляда.