Пегги Морленд - Ты будешь моей

- Умерла? Моя сестра умерла?

Вудроу мрачно кивнул.

- Да, примерно месяц назад.

Она прижала пальцы к губам.

- Умерла, — повторила она снова.

Он заметил, что подбородок ее дрожит.

- Да. Видите ли, Стар...

Элизабет резко повернула голову.

— Стар? Мою сестру зовут не Стар! Она Рене! Рене Монтгомери! — Ослабев от радости, она уронила голову на руль. — О, слава богу! На минуту я подумала, что Рене... — Она остановилась на полуслове, затем вздернула подбородок и крепко сжала губы. — Извините, - сказала она, вставляя ключ в замок зажигания. — Очевидно, вы ошиблись. Мне действительно надо ехать.

Вудроу снова задержал ее.

— Подождите, — сказал он, доставая фотографию, которую передал ему Эйс. - Это ваша сестра?

Она отмахнулась, даже не взглянув на фото.

— Извините. Мою сестру зовут Рене, а не Стар.

Он сунул фотографию ей в лицо.

— Только взгляните.

Элизабет нетерпеливо посмотрела на Вудроу, взяла карточку и вытянула руку вперед, чтобы было лучше видно. Он заметил, как лицо ее окаменело, а пальцы тихо задрожали.

Она покачала головой.

— Не понимаю. — Глаза Элизабет округлились от изумления. — Где вы ее взяли?

— Мне дала ее Мэгги Дим, теперь Мэгги Таннер, потому что она вышла замуж за моего брата. Они со Стар вместе работали.

— Не Стар, — пробормотала Элизабет и снова взглянула на фотографию. Поднеся руку ко рту, она закашлялась. — Рене. Рене Монтгомери.

Спина Вудроу затекла. Он стоял возле машины согнувшись: иначе он не мог видеть Элизабет.

— Послушайте, — сказал он. — Я сожалею, что принес вам эту новость, но я должен сообщить вам еще кое-какую информацию.

— Еще? — повторила она, затем рассмеялась, и этот смех показался Вудроу гулким и надрывным. - Что же еще можно мне сказать, кроме того, что моя сестра умерла?

Вудроу неуклюже потоптался на месте. Он пытался говорить как можно мягче. Нет, он старался не для себя, а для Эйса и Мэгги.

— Видите ли... - начал он. - Стар, то есть Рене... У нее остался ребенок.

Элизабет изумленно уставилась на него.

— Ребенок?

Вудроу кивнул.

— Да, девочка.

— Но... где она?

— С Эйсом и Мэгги. Перед тем как Рене умерла, она взяла с Мэгги слово, что та передаст ребенка отцу.

— Эйс — отец дочери моей сестры?

Вудроу сделал глубокий вдох. Он сам немного запутался.

— Нет, не Эйс. Отец ребенка - отец Эйса, точнее, наш с ним отец, — сказал он, нахмурившись. — Бак Таннер.

Элизабет прижала пальцы к виску, будто пытаясь сдержать головную боль.

— Но почему ребенка взял Эйс, а не ваш отец?

— Потому что наш отец умер. Сердечный приступ. Буквально через пару дней после смерти Рене.

Она откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза.

— Не могу в это поверить, — прошептала она.

— Тем не менее это правда, — заверил ее Вудроу. — Каждое слово. Я клянусь.

Элизабет сидела так, не двигаясь и не говоря ни слова, довольно долго. Сейчас или никогда, понял он, и придвинулся к ней ближе.

— Мы очень много времени потратили на всякие формальности. Эйс нанял детектива, чтобы найти кого-нибудь из семьи Рене, вот так мы и вышли на вас. Дело в том... В общем, Эйс и Мэгги хотят усыновить девочку, поэтому я здесь. Надеюсь получить ваше согласие.

Она уронила голову на грудь.

— Нет. — Элизабет сглотнула. — Я не готова говорить об этом сейчас. Мне необходимо все обдумать. — Она закрыла лицо руками. — О боже, Рене!

Вудроу совсем не хотелось затягивать визит, но других вариантов у него не оставалось.

— Я останусь на ночь в городе. — Он достал из кармана чек на бензин и написал на обратной стороне цифры. — Вот мой номер телефона. — Он бросил бумажку на колени Элизабет. — Позвоните, когда будете готовы разговаривать.

Настал вечер. Элизабет стояла возле окна, обхватив плечи руками. Она все никак не могла прийти в себя после сегодняшнего потрясения. Как такое возможно — Рене умерла!

Из окна открывался вид на огромный вольер с колибри. Две птицы порхали с цветка на цветок, собирая нектар, еще пара птичек сидела на ветке, остальные — спали в домиках. В другом вольере по кованой железной изгороди гонялись друг за другом белки. Позади Элизабет за кухонным столом сидел Тед Скотт, ее жених. И хотя она не видела его лица, она ощущала его неодобрение, оно давило ей на плечи, как тяжелая ноша, и от этого ее горе становилось еще невыносимее.

- Я знаю, ты очень расстроена, — сказал Тед. Он всеми силами старался проявлять терпение. — Я понимаю это. Но будет очень нехорошо, если мы отменим нашу поездку, ведь тебе не надо организовывать похороны или хлопотать по любому другому поводу. Все уже сделано.