Ирина Мясникова - Гиблое место

– Ты что? Подслушивал?

– Вот еще! Они еще и про ребеночка говорили. Это правда? Ты ребеночка рожать будешь?

– Постараюсь.

– Вот здорово!

– Слушай, ты только папе об этом ничего не говори пока, ладно? Он расстроится.

– Да, я все понимаю, не волнуйся. Только папы что-то вокруг меня не видать.

– Ну, он занят сейчас.

– Чем это? Дед ведь его уволил. Мам, не переживай. Я все знаю.

– Ох уж этот дед! – Екатерина поцеловала сына и пошла к себе в спальню. Впервые в жизни она шла туда с радостью. Ведь там ее ждал Эрнст.

«Ничего себе дела творятся, – думала она. – Вертихвостка какая-то, ей-богу! Развелась и в тот же день, пожалуйста, извольте замуж, а там и до роддома рукой подать. Еще и Старкова с его любовницей осуждала! А сама-то! Старков узнает – с инфарктом свалится. Такие рога ветвистые мужику навесила. Никогда не думала, что это так приятно».

Екатерина довольно захихикала.

Игорь, помощник Ковалева, не подкачал, и уже в понедельник супруги Ковалевы валялись на пляже и купались в море. Михайлова постепенно приходила в себя. Чувствовала она себя очень хорошо и молодела на глазах. Она была очень благодарна мужу, который понимал ее, как никто. Вечерами они гуляли, держась за руки, как молодожены, и целовались под огромной тропической луной.

– Свет! Подумай, на фига тебе весь этот геморрой? Зачем тебе работать? – спрашивал Ковалев, нежно обнимая Светку.

– Да я уж теперь и сама не знаю, просто не представляю, что я буду целыми днями делать. Вот Катя Старкова, например, горшки делает, а я ничего такого не умею. Ни горшки, ни картины маслом. Остается только крестом вышивать.

– Ну почему? Можно стихи писать, ну, или статьи какие-нибудь научные.

– Чтобы стихи писать, надо быть поэтом, а статьи научные пишут исключительно научные люди. Ученые называются.

– Да ну! – удивился супруг. – Тогда будешь меня откармливать. У тебя вкусно получается.

– Ага! А так как ты весь день на работе, то я тебе обед буду в судках привозить. Знаешь, я такие кастрюльки в поездах видела, когда маленькая была. В них суп харчо из вагона-ресторана носят.

– А что? Хорошо. Я на обед только кофе пью, а так буду суп харчо кушать из специальной кастрюльки. – С этими словами Ковалев подхватил Светку на руки, перекинул ее через плечо и поволок в номер. Михайлова трепыхалась и дрыгала ногами.

Поздно вечером, когда супруги Ковалевы уже сладко спали, у Светки зазвонил мобильник. Часы на нем показывали, что в Питере десять часов утра. Звонил Бирюк Иван Пантелеевич:

– Светочка! Здравствуйте, хотел у вас узнать, не надоело ли вам вкалывать на моего зятя?

– Иван Пантелеевич! Дорогой! Здравствуйте! Конечно, надоело! – закричала в трубку Михайлова. – Тем более что он меня уже сам уволил!

– Как уволил?

– Безобразно. Прислал Овечкина с выходным пособием. Сам даже не позвонил.

– Вот болван так болван! Как же он теперь без вас?

– Не знаю, Иван Пантелеевич! Плохо, наверное, как же еще?

– Ну, так это же на самом деле хорошо! Я ж вас хотел у него переманить. Приезжайте ко мне в офис, у меня предложение для вас есть.

– Я бы с удовольствием, Иван Пантелеевич, только я сейчас в четырнадцати часах лёта. Меня муж увез нервную систему лечить.

– Отлично! Лечите систему как следует, она вам еще пригодится. Когда вернетесь?

– Через неделю.

– Так, так, так. – Михайлова представила, как Бирюк в этот момент смотрит на календарь. – Давайте, Светочка, договоримся следующим образом. Вам двадцатого числа позвонит моя помощница и сообщит, в какое время и по какому адресу я вас буду ждать. Идет?

– Отлично!

– Вот и славно! Отдыхайте там хорошо, кланяйтесь супругу. Я о нем слышал только самые лестные отзывы. – С этими словами Бирюк повесил трубку.

– Чего там? – поинтересовался сонный Ковалев.

– Бирюк Иван Пантелеевич. Велел тебе кланяться. Говорит, что слышал о тебе только самые лестные отзывы.

– Интересно! С чего бы это Бирюку мной интересоваться?

– Наверное, потому, что он мне чего-то предложить хочет. Как думаешь, чего?

– Руку и сердце?

– Дурак! Работу, вот чего! – Довольная Михайлова обхватила руками своего огромного супруга и начала его тискать.

– Эй, осторожней, медведица, все кости мне переломаешь! – запричитал Ковалев. – А как же харчо? Я хочу харчо в кастрюльке!

Помощница Бирюка позвонила, как и договаривались, двадцатого числа. Сказала, что Иван Пантелеевич будет ждать Михайлову в среду в десять часов утра в офисе, который находится на набережной реки Фонтанки.