Александра Кристо - Это гиблое место

Into the Crooked Place

Copyright © 2019 by Alexandra Christo

All rights reserved.

Jacket art © 2019 by Yehrin Tong

Jacket design by Liz Dresner

© Авдонина М.В., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Тавия Сайн зарабатывала на жизнь магией. Это не всегда можно было назвать законным делом. Ее способности были слишком слабыми. Единственным способом продать ее становилось создание иллюзии силы – ловкость рук и нагромождение старомодных, ничего не значащих словес. Так повелось с самой войны – не то чтобы Тавия могла ее помнить: в те времена девушка еще и не родилась – и поэтому она почти все время слонялась по рынку, используя минимально возможное количество магии и максимально доступное число трюков. Первыми обычно расходились любовные эликсиры, поэтому Тавия старалась выставить их в первый ряд в своем «волшебном» заплечном сундучке. Это превращало ее переносной «прилавок» в разноцветную мозаику – от нежного бледно-розового оттенка до страстно пылающего алого цвета. Впрочем, последний так же сильно разбавлялся, как и первый: магия была недешевой, а Тавия не имела обыкновения торговать зельями, вызывавшими одержимость. И кроме того: если добавить в смесь немного красителя, кто об этом узнает, кроме нее самой?

Когда дело доходило до магии, имели значение только время и умение произвести нужный эффект. Быть может, цель есть цель, а деньги есть деньги. Однако существует разница в том, как ты достигаешь этой цели и получаешь эти деньги. В таком деле важно представление. А если Тавия и умела делать что-то хорошо, так это собирать народ.

– Соберитесь вокруг меня, – зазывала Тавия и продолжила немного громче и выразительнее: – Вы увидите чудеса, творимые посредством магии!

Зрители десятками стекались к ней.

В ярмарочные дни всегда бывало так. Люди клубились на рыночной площади, позвякивая содержимым карманов. Они останавливались на брусчатой мостовой, чтобы поглазеть на товары или на выступление фокусника. Это была законная сторона работы Тавии. Ее смотрящий – он же Уэсли Торнтон Уолкотт, он же полный мерзавец, поддерживал эту законность, потому что хотел хотя бы время от времени выглядеть чистеньким перед властями.

А не вымаранным в крови с ног до головы.

– Прямо со священной земли Рениаль, непосредственно из рук ясновидящей. – Тавия текучим жестом покрутила в руках шар для предсказаний. – Дамы и господа, я покажу вам истинную силу предвидения.

Она осторожно подула на фитиль ближайшей свечи с пряным ароматом – и на нем вспыхнул язычок пламени. Это было идеальное сопровождение для любых историй о Рениале. Его магия, как говорили, являлась даром, полученным от самого́ Непостижимого Бога. Это, конечно же, было абсолютной ерундой. Но ерунда и есть главный товар Тавии.

Если хочешь найти на магическом рынке толпу зевак, то собери ее вокруг себя. А самым действенным способом для этого было, конечно же, завлечение зрителей фальшивой магией.

Тавия переложила гадальный шар из руки в руку так аккуратно, словно он был хрупким и священным. На самом деле девушка соорудила его сама вместе с этим мерзавцем-смотрящим под влиянием несметного числа талисманов грез. Хотя, надо сказать, это было сделано еще до того, как Уэсли получил должность смотрящего – а значит до того, как он на самом деле стал мерзавцем.

– Полагаю, у тебя есть доказательства законности твоей магии? – спросил какой-то скептик в толпе.

Он с недоверием взирал на нее. Однако Тавия не только привыкла к подобным взглядам – она почти была рада им. В конце концов, девушка освоила множество магических трюков. Иногда главным вызовом для нее становилось убедить неверующих, превратив ту слабенькую магию, которую дозволял закон, в нечто более великое. В нечто чудесное – если свет упадет на ее руки под нужным углом.

Быть может, Тавия и не являлась мастером, способным создавать новую магию из воздуха. Но это не означало, что девушка не могла создать кое-что другое – ощущение чуда и восторга у зрителей.

– Я с удовольствием продемонстрирую их вам, – ответила Тавия, чуть приподнимая шляпу, чтобы выразить скептику свое почтение.

Он продолжал смотреть на нее с сомнением. В улыбке мужчины читался одновременно вызов и приглашение доказать его неправоту, к которому примешивалась капля надежды на то, что так оно и окажется.