Вера Колочкова - Привычка жить

Умылась. Причесалась. Кофе от души напилась. Жалко, елки нет. Игорь всегда приносил настоящую живую елку… Опять она про Игоря! Нет, что это за зараза такая, а? Здесь вообще-то эксперимент, а не вечер воспоминаний! А только елки все равно нет. Ну нет и нет… аукубу вон нарядим…

Взгромоздившись на стул, Женя достала с антресолей коробку с елочными игрушками, принялась с воодушевлением навешивать их на бедную аукубу. Искусственное дерево послушно приняло на себя все новогодние дары, прогнулось тонкими пластиковыми ветками. Как-то неуклюже получилось. Жалобно и некрасиво. Пришлось разбросать по разряженному дереву прошлогодние дождевые гирлянды погуще. И все равно было видно, что это аукуба, а не елка. Ну и пусть! А у нее будет новогодняя аукуба! Может, это часть эксперимента такая…

– Мам, это что за безобразие? – вздрогнула Женя от Катькиного возмущенного голоса. – Ты еще подарки под нее положи…

– А что, это идея, между прочим! – рассмеялась Женя, оборачиваясь к заспанной дочери. – Иди умывайся давай, а то выглядишь, как взрослая тетька-растрепа. И давай обедать уже, я проголодалась.

– А подарок? Когда ты под свое безобразие подарок мой будешь класть?

– Так вечером, наверное… Кстати, вчера тетя Ася звонила, спрашивала: ты с ними на дачу не хочешь поехать?

– Не-а. Я в другое место пойду Новый год встречать. А ты что, с ними поедешь?

– Нет. Я дома останусь.

– Как это – дома? Но ведь я уйду, мам… Ты что, одна останешься?

– Ну да, одна… А что в этом такого особенного?

– Да нет… Ничего, в общем…

– А что это за «другое место», Кать? Позволь мне, как матери, полюбопытствовать?

– Да пожалуйста! У нас половина класса у Дашки собирается. Ну и я пойду… Ты ведь не против Дашки, правда?

– А вы что, помирились?

– Ну да…

– Ну что ж, иди… Если к Дашке, то иди, конечно. А Дашины родители дома будут?

– Да дома, дома… Встретят с нами Новый год, потом свалят куда-нибудь, как обычно… А часа в три снова придут… Мам, а у тебя тот шампунчик еще остался? Ну, который дорогой, хороший такой… Дашь мне на сегодня?

– Ага. Бери. Там, в шкафчике найдешь.

– Ну, тогда я в ванную… Я надолго, мам! Надо же себя в порядок привести…

– А обедать?

– Не хочу!

Что ж, обедать в этот день придется тоже одной. А вот интересно, надо для одной себя салаты нарезать или совсем даже не обязательно? Наверное, не надо все-таки. Будут стоять, напоминать о прошлых семейных новогодних застольях… А с другой стороны – она же в эксперименте все-таки! Наверное, надо. Чтоб так же есть их старательно за час до боя курантов. Чтоб все было как всегда. С той лишь разницей, что есть она их будет в одиночестве. А что, желудку-то все равно, между прочим, с кем она их ест… Ладно. Пойдем на компромисс. Сделаем обязательный оливье, а на другие салаты силы тратить не будем. Хотя зачем они ей сегодня, силы эти? Плясать-то она сама с собой тоже не будет… А может, ну его, этот эксперимент? Может, позвонить сейчас Асе, да и…

Так. Стоп. А вот это уже малодушие. И ренегатство. Так нельзя. Надо успокоиться. Надо успокоиться… Вон в дверь звонят, кого-то черт принес…

– Ой, Женечка, привет… – улыбнулась ей в открытую дверь Оксанка. – А я думаю – дома ты, не дома… Может, думаю, уехала уже куда-нибудь…

– Ну куда мне ехать, Оксанка? Заходи… Куда я из родных стен уеду?

– Так шо, значит, к тебе кто-нибудь в гости придет, да?

– И ко мне никто не придет.

– Ой, как же это? Выходит, одна будешь?

– Одна.

– Совсем?

– Ага.

– Та ты шо?

Оксанка округлила глаза, с ужасом прикрыла рот рукой, будто Женя только что сообщила ей о своей смертельной болезни. Рассмеявшись, Женя подергала ее за руку, приводя в чувство, потом спросила:

– А ты чего пришла-то, Оксанка? За надобностью какой иль просто так?

– Ой, я вообще-то за надобностью, Женечка… Я у тебя стол хотела попросить. Думала, что ты уйдешь куда из дома, таки стол тебе не трэба…

– Так и забирай! Чего ты?

– Правда? А ты как? Слушай, а может, ко мне пойдешь? Я с Гоги буду встречать. И с его друзьями. Ну, помнишь Гоги, который…

– Да помню, помню, Оксанка! Только ты вроде как домой собиралась на праздники ехать? Передумала уже?

– Ага. Передумала. Я им денег послала да подарков всяких. Понимаешь, я и сама туда не хочу уже…

– Откупилась, значит?

– Ну, можно и так сказать. Когда конфету шоколадную ешь, простого леденца уже не хочется. Как представлю всю эту нашу бедность… Нет, Женя, не хочу! И не суди меня, пожалуйста!