Абигайль Кейси - Принцесса с принципами

Собака, даже самая паршивая, не поведет себя подло и нагло в отношении своего хозяина.

Только собаки умеют любить беззаветно и преданно.

Только собаки…

Эхо катастрофы, закончившейся гибельным тараном гранитной скалы за Горячим ручьем…

Эхо, громко и раскатисто возвестившее о мгновенной смерти экипажа и пассажиров…

Печальное, скорбное, похоронное эхо, гулко пометавшись меж мрачных насупленных сопок, наконец-то стихло.

Егерь ободряюще потрепал встревоженную лайку по загривку.

— Все кончено, Алиса, все кончено.

Породистая лайка с пышным хвостом, острыми ушами, проницательными глазами и великолепным нюхом не раз доказывала ему свое врожденное превосходство.

И сейчас, когда рухнувший вертолет еще дымился у подножия заснеженной скалы, собака не согласилась с мрачными выводами хозяина и энергично рванула, но не к месту пожарища, не к обугленным трупам, искореженной аппаратуре и развалившемуся остову, а в противоположную сторону.

Прежде чем пуститься за возбужденной лайкой, озабоченный егерь заглянул под навес, где отдыхали три пары широких охотничьих лыж.

Неужели кто-то успел покинуть вертолет за мгновение до катастрофы?

Егерь, доверяя промысловым инстинктам лайки, торопливо встал на лыжи и двинул напрямик по собачьим размашистым следам.

Неужели кто-то успел?..

Он быстро догнал ошалевшую от веселого розыска лайку.

Собака резво и споро преодолевала глубокий снег энергичными прыжками.

И раз!

И раз!

И раз!

Егерь вдруг спохватился, что позабыл взять ружье, но возвращаться не стал. И раз!

На ремне тяжело покачивались кожаные ножны, в которых пряталось острое узкое лезвие на ручке из рога сохатого.

А возвращаться — плохая примета.

Хоть за ружьем, хоть к одумавшейся любимой…

Плохая примета.

И раз!

И раз!

И раз!

Алиса привела хозяина к большому сугробу на склоне ближней сопки, заросшей реликтовым кедрачом.

Судя по сбитой хвое, усыпавшей снег, и обломкам веток, судя по развороченной конфигурации сугроба и осколочной структуре выбросов, здесь все-таки случилось чье-то удачное приземление.

Поведение собаки подтверждало догадку о счастливом спасении: лайка реагировала на то, что находилось внутри сугроба, без сердитого урчания, которое обычно вызывала мертвая добыча.

— Свалилось же приключение на наши головы… — Егерь принялся утаптывать лыжами плацдарм для проведения дальнейших изысканий. — Лекари-то мы с тобой, Алиса, весьма никудышные.

Собака, не дожидаясь хозяина, заработала быстро, быстро, быстро всеми четырьмя лапами.

— Чует мое сердце, Алиса… — Егерь для удобства соорудил из лыж опору для коленей. — Намаемся мы с твоей находкой…

Он, скорчившись, присоединился к спасательным раскопкам, не жалея меховых рукавиц.

— Ох, намаемся!

Собака в ответ лишь довольно взвизгнула, сигнализируя о первом успехе.

— Главное, Алиса, нет следов крови, что пока радует.

Человеческая нога в ботинке с рифленой подошвой неподвижно торчала почти вертикально.

— И никаких признаков открытых переломов.

Собака, не обращая внимания на предварительную диагностику, продолжала вгрызаться в рыхлый снег.

— Вторая нога тоже без явных травматических последствий.

Егерь принялся углубляться в том направлении, где, по логике, должно было находиться все тело.

— Алиса, тебе не кажется подозрительным размер ботинка? — спросил егерь, добравшись до тазобедренной части уцелевшей жертвы катастрофы.

Собака не ответила — ни лаем, ни поскуливанием, ни повизгиванием.

Егерь расчистил пространство вокруг недвижимого торса, скинул рукавицы и медленно, без нажима, провел вспотевшей ладонью по неподвижному телу, в области груди.

Выпуклость и податливая упругость подтвердили опасения.

— Ну точно, женщина…

Егерь нашарил вялую руку потерпевшей.

— Кожа теплая!

Нащупал запястье.

— Пульс присутствует.

Принялся торопливо расчищать снег у плеча.

— Молодчина ты все-таки, Алиса!

Собака в благодарность за комплимент лизнула хозяина в щеку.

— Смотри, кажется, твоя находка вполне живая! Вполне!

Осталось лишь высвободить из сугробной спасительной рыхлости несвернутую шею и уцелевшую везучую голову.

Собака, выждав, ткнулась со стороны затылка в прическу незнакомки, взлохмаченную при счастливом падении и испорченную излишеством снега.

— Алиса, фу!