Мария Снегирева - Спрячь страх под маской

Они прошли в небольшой кабинет с одним креслом и большим диваном. В углу стояли чайник и пара чашек, повсюду на стенах в кашпо висели цветы.

– Проходите, пожалуйста. – Психолог указала на кресло, сама присела на диван. – Может быть, чаю или кофе?

– Нет, спасибо, у меня не очень много времени, я готов сейчас ответить на все вопросы.

– Ну что же, хорошо. Расскажите, пожалуйста, как давно вы стали замечать, что ваша жена ведет себя неадекватно? Ведь наверняка в ее жизни произошла какая-то трагедия, чтобы привести ее к подобному состоянию?

– Ну, в ее жизни произошла не одна трагедия. Первая – это внезапная смерть отца, вторая – смерть матери, которая не выдержала потери мужа, и третья – потеря ребенка на четвертом месяце беременности.

– Слишком много потерь. – Женщина посмотрела в стальные и пустые глаза человека напротив. – Вам жаль свою жену?

– Почему вы спрашиваете? Конечно!

– Спрашиваю, потому что вы поместили ее сюда, а не начали лечить дома.

– Дома? Но как? – Мужчина усмехнулся. – Дома она начала пить!

– Вы часто бывали дома после потери ребенка?

– Вечерами.

– Почему так мало? Вы жили дальше своей жизнью по тому же графику?

– А почему я должен менять свой график? Я бизнесмен. У меня много работы над проектами. Арина молода, у нее крепкое здоровье. Она сможет родить еще одного ребенка.

– Вы не ощутили потерю?

– Честно? – Эдуард посмотрел в сторону Марины Михайловны. – Наверное, во мне не проснулся отцовский инстинкт, я не смог ощутить того, что ощутила жена.

Женщина поправила волосы и продолжила изучать этого мужчину. Было видно, что он тщательно взвешивает каждое слово. Ему было неуютно от ее расспросов.

– Что же, я кое-что поняла из ваших слов и постараюсь помочь Арине Анатольевне.

Мужчина так и хотел закричать: «Что ты поняла, глупая тетка?! Кто и что вообще может понять?!» Он никогда не откроет свою душу кому-то, даже самому себе. Лишние резкие движения, шевеления в душе приводят к краху. Он уяснил это с детства. Улыбнулся:

– Я очень рад, что моей женой занимаетесь вы. – Лживый комплимент слетел с уст, как будто он сказал «Добрый день» или «Хорошая погода».

– Мы убрали одно из лекарств, другие лекарства заменили более щадящими.

– Почему?

– Вы что, хотели бы, чтобы Арина Анатольевна пребывала в состоянии сна дольше состояния бодрствования? – Вопрос этого человека просто взбесил женщину. – Что значит «почему»?

Эдуард посмотрел на психолога и понял: он сказал лишнее, не рассчитал, так как подобное заявление ему совершенно не понравилось. С лекарствами она спит и забывает, как ее зовут. Зачем они ей дают время на обдумывание своей жизни, для чего это надо?

– Нет, я просто не понимаю в медицине ровным счетом ничего. Мне казалось, что таблетки нужны для лечения, если вы их убрали, значит, ей лучше?

Марина Михайловна напряглась. Ей совершенно не нравился этот человек. Он не обрадовался, не улыбнулся, показалось, был просто ошарашен подобным заявлением. Неужели этот мужчина не хотел возвращения жены домой?

– В общем, мы посчитали, что для Арины Анатоль–евны так будет лучше. Чтобы она смогла осознать себя, свое «я». Могла решить, как жить дальше. Теперь ей требуется помощь близких людей. Насколько я могла понять, самым близким человеком для нее являетесь вы?

– Да.

– Тогда я скажу вам, что только любовь и внимание помогут ей пережить все то, что случилось с ней за последнее время.

– Я очень постараюсь ей помочь.

Марине Михайловне слабо верилось в слова, сказанные так равнодушно.

– Теперь вы можете пройти в палату. У вас есть на посещение полчаса.

Эдуард тихо открыл дверь палаты. Арина лежала поверх покрывала на кровати. Было открыто окно, впуская в комнату дразнящий и пьянящий запах весны. Белокурые волосы молодой женщины мерцали на подушке и отливали золотом на солнце. Лицо бледное. Тонкие запястья. На мгновение он залюбовался своей женой. Сердце больно защемило. Он сам разрушил ее. Арина распахнула глаза. Огромные янтарные в желтую крапинку глаза вспыхнули новым светом. Светом изнутри. Эта была другая женщина, другой человек. Эдуарду стало страшно. Она изменилась буквально за каких-то три месяца. В них не отражались ни боль, ни неуверенность.

– Привет, чего так рано заехал?

– Привет, мне на совещание сегодня.

– Опять работа?

– Любимая, как всегда.

– Понятно. – Арина встала, уверенно и гордо подняв голову, прошла мимо мужа. Взяла со стола расческу, чтобы причесать локоны. – Ну и как у тебя дела?