Вика Милай - Re:мейк

Мир патрульного наводнен автотранспортными средствами и их владельцами. И вы в состоянии серьезно расширить его кругозор, если покажете хотя бы пару человек, не превышающих допустимую скорость на вверенном ему участке дороги по причине отсутствия автотранспортного средства.

В свою очередь, ЛОР-врач убежден, что город давно обречен и те, кого случайно минует тонзиллит, умудрятся заработать гайморит. Наличие других заболеваний для ЛОР-врача абстрактно, как Гиперборея. Так Ольга, не первый год оккупирующая сайт, не догадывается о существовании людей вне Интернета. Более того, когда однажды молодой человек в метро, краснея, поинтересовался ее именем и планами на вечер, она возмущенно оборвала его: «Я в транспорте не знакомлюсь!»

Я опрометчиво полагала, что мои поиски в Интернете затянутся не дольше двух-трех недель – тщательный предварительный отбор, небольшая переписка, несколько встреч. И все. Неужели из двухсот пятидесяти мужчин не найдется один хотя бы мало-мальски подходящий? Как казалось поначалу, у меня минимальные запросы. Так, чтоб всего было понемногу: общие интересы, чувство юмора, средний доход, не пьющий.

– Ответить нужно по возможности всем. Просто из приличия, – методично внушала Ольга, – номер телефона без меня никому не давай. Анкеты без фотографии даже не рассматривай. Удаляй как класс! Мало ли кто скрывается за ней, хотя даже фото не гарантирует, что изображение соответствует действительности! Переписываешься месяц, а потом выясняется, что это тетка от скуки в офисе пишет. И такие случаи бывают. Понравившихся сбрасывай в папку избранных, вечером проведем кастинг. И вообще пока ничего без меня не пиши – я научу как. А то начнешь метафизику разводить – умных не любят, образованных боятся. И поменьше трепа – у нас нет лишнего времени. Работаем на результат.

Она чмокнула меня в щечку и умчалась на танцы.

Когда я оставалась одна, сомнения одолевали меня, вся затея казалась мне неприличной и попросту бредовой. Но Ольге удавалось вселить в меня веру даже парой фраз.

Я больше не спорила. Записалась на маникюр и стрижку, сходила в солярий. Все в соответствии с Ольгиными инструкциями.

Наташа зашла ко мне по дороге в детский сад. Я показала свою новую анкету.

– Конечно, попробуй познакомиться, – тускло одобрила она. – Ты же без ребенка, – добавила она. – Без ребенка проще. А может, лучше в Португалию поедем?

Вечером мы приступили к обработке информации – в папке избранных едва набралось двадцать пять подходящих кандидатур. Средний возраст – от тридцати до сорока. В числе отсеянных претендентов оказались мужчины, чьи анкеты сопровождались фотографиями обнаженных торсов или из семейного альбома с небрежно вырезанной невестой (таких набралось немало) и непристойными предложениями: «Дашь между сисек?», «Мы с женой приглашаем вас в гости для приятного времяпрепровождения», «Как вы относитесь к групповому сексу?», «Фото твоей небритой киски ускорит нашу встречу».

К часу ночи ответили всем. Коротко, но каждому. Было решено завязывать необременительную переписку с теми, кто напишет еще раз, и договариваться о встрече.

Мы последовательно открывали анкеты, внимательно изучали – фото, рост, вес, семейное и материальное положение, наличие и марку машины.

– Голытьба нам не нужна, – сказала Ольга, – если мужик к тридцати гол как сокол – грош ему цена! И женатых будем отсеивать. И приезжих!

– Кто же останется? – изумилась я.

Сергей-37 выставил три фото. Одно у бассейна, второе на работе, третье на берегу реки. Не женат, детей нет. О себе сказал, что виртуальному общению предпочитает реальное. Он написал мне: «Привет, прекрасно выглядите. Можно с вами познакомиться?» Ольга ответила: «Спасибо за комплимент, буду рада знакомству».

Всем остальным ответили по созданному лекалу: «Привет! Приятно познакомиться».

Я обратила внимание, что в целом к качеству фотографий и анкет мужчины подходили более небрежно, чем женщины. Размещали увеличенные снимки на паспорт, со свадьбы, моментальные фото или попросту фотографировали сами себя, держа камеру на вытянутой руке. Мысль пойти в фотоателье никому из них не приходила в голову. Женщины подавали себя более продуманно, но чаще о себе писали вызывающе, с каким-то надрывом: «Где ты, мой единственный?», «Весна. Хочу любви», «Устала от одиночества». Будь я на месте мужчин, я бы побоялась ответить им, просто из разумных опасений быть погребенным под лавиной невостребованных, запоздалых чувств, их настойчивой заботы и самоотверженной любви.