Анастасия Карменова - Дневники разбитых сердец

Жить это тоже больно.

Делать ошибки больно вдвойне… больно тем, кому ты причиняешь вред этими ошибками,

больно тебе, когда другие узнают о твоих ошибках. Да, Дон, ты чертов тупица. Столько ошибок не делает даже Windows зараженный Чернобылем. Я тупой, глючный компьютер, выдающий эти ошибки и мне давно пора, сменить программное обеспечение… даже такими радикальными способами. Машиной в отбойник?

Как ты мог поступить так с Вольво?

Только не говорите мне что все кончено.

Я ведь любил только одну Джо и всегда буду любить ее, даже с того света, не смотря на сорок девственниц и врата Рая…

Кажется, боль набирают в меня через шприцы. Еще немного и я капитально подсяду на эту дрянь, потому что душевная в миллион раз сильнее.

Я так скучаю по Джордан, ведь я не должен был уходить, не должен был оставлять ее одну в палате, оставлять свою любимую с одиночеством наедине. Чертов циник.

Каждую минуту мое сознание туманиться воспоминаниями, кто же знал, что она такая же ненормальная как я?

Черт, если бы можно было отмотать время назад.

Два года это дьявольски много, за два года можно поднять экономку страны третьего мира, разбогатеть, став миллионером или наоборот нищим, можно слетать в космос, купить квартиру, выиграть выборы в парламент, совершить революцию или еще хуже… влюбиться в Джордан Мур.

И мне из всех вариантов выпало четыре.

Я разбогател став музыкантом.

Я влюбился.

Я стал нищим, потеряв любовь всей жизни.

Я совершил революцию в своем сознании, поняв, что мне не нужен первый пункт списка, мне не нужен мир, слава и прочие атрибуты порочной жизни.

Да, пожалуй, влюбившись в нее, я совершил самый лучший поступок в своей бедно/богатой жизни.

И какого дьявола песня Love Story Тейлор Свифт засела в моей голове?!

Какие к черту Ромео и Джульетта?!

Пошла вон из моей головы!

Тихо.

Вот так — то лучше.

Эй! Кто выключил свет?!

Нет! Зачем включать его обратно и так ярко!

А, это свет автомобильных фар.

Таблетки. Шприцы, мать их уколы.

— Что с ним случилось?! — спросил голос, такой глухой.

— Автомобильная авария, еле достали его оттуда, — не врите, вы дернули меня так, что моя голова, чуть не отвалилась к чертовой бабушке. — У него ушное кровотечение, дьявол… срочно в операционную, черепно-мозговая травма, перелом ребер, открытый перелом правой ноги, ушибы мягких тканей…

Свет такой яркий. Лучше закрыть глаза.

Я всегда думал, что умру от наркотиков, от выпитого алкоголя, но не от любви.

Это даже смешно.

Буду позором в зале рок-н-рольной славы.

Я даже представляю, какую табличку сделают к моей фотографии — "Дон Дэвис. Любовь убивает".

Видимо мне конкретно ударило по мозгам. Я никогда не был таким треплом.

Стало опять темно, наверно свет выключили.

Я видел миллионы лиц разных людей, но сейчас, я вижу лицо одного человека и я никогда не узнал бы его таким.

Красные, опухшие глаза, одежда испачканная кровью. Да, Джош, ты был прав, мне нужно было остановить машину, ведь я так любил свою тачку…

Я протянул руку и дрожащими пальцами дотронулся до своего друга. Он печально улыбнулся, наверно видеть меня таким печальное и жалкое зрелище.

— Ты напугал нас очень, — сказал он, на его глазах опять навернулись слезы. Черт, а я и не знал, что Джош плачет как девчонка, заткнись Дэвис, ты сам ревешь при каждом удобном случае. — Знаю, тебе сейчас не до нас, ну друг, не говори ничего, просто моргни, если ты с нами.

Я моргнул.

— Знай, мы будет с тобой до последнего.

Да знаю я.

Только вот до последнего не надо, столько не живут.

Джош уснул в кресле, рядом с моей кроватью.

Мне надоело слушать его сопенье. Такое ощущение, что меня окружила стая ежиков.

Еще эти приборы пикали, одновременно ударяя по моим ушам целым оркестром.

Я приподнялся на локтях, да современная медицина творит чудеса, либо меня до краев напичкали морфием.

Выдернув трубку из носа и вены на правой руке, слез с кровати.

Я стоял на ногах ровно. Все было при мне, обе ноги были целы, голова не болела и даже ребра не мучили меня.

Сделав пару шагов, я вышел из палаты, в коридоре было пустынно и тускло. Наверно сейчас поздняя ночь, в самом конце на ресепшене горела лампа.

Воспользовавшись, удобным случаем я пошел к Джордан.

Ее палате была на этаж выше моей.

Мне удалось проскочить наверх и не быть пойманным. Тихо, чтобы не разбудить ее, я открыл дверь. У ее кровати горел ночник. Пройдя, сел в кресло.