Шэрон Кендрик - Быть ли свадьбе?

Санитар кивнул и быстро вышел. Через минуту он вернулся вместе со старшей сестрой Финна Филоменой. Амбер виделась с ней только раз, когда Финн в прошлом году брал ее на Пасху в Ирландию. Эта пятидесятилетняя женщина, уже бабушка, казалась эталоном спокойствия, но сейчас она сильно побледнела и заметно исхудала.

— Бедный ребенок, — всхлипнула Филомена, крепко ее обняв. — Милая моя девочка. О господи, что же такое происходит?

В сильных руках Филомены Амбер действительно почувствовала себя маленькой девочкой... Но, увы, они встретились не на семейном празднике.

— Как он?

— Плохо, Амбер, — вполголоса сказала Филомена. — Хуже некуда. Он не может дышать сам, его подключили к аппарату искусственного дыхания.

— Боже, нет! — Амбер задохнулась, будто ее ударили кулаком в спину.

Филомена, всхлипнув, закрыла глаза и через силу продолжила свой страшный рассказ:

— У него парализованы руки и ноги, и врачи не знают, каким будет исход. Он сильный мужчина... доктора говорят, сильный, как бык... но еще ничего не известно...

— Хм, извините, — произнес кто-то с легким иностранным акцентом. Филомена удивленно замолчала. Обе подняли глаза. В это невозможно было поверить, но им навстречу по сверкающему чистотой кафелю шествовала Биргитта. От неожиданности и гнева Амбер приросла к полу. И у нее хватило наглости! Да как она посмела здесь появиться?

И тут Амбер прорвало. Обида и ярость взяли верх над осторожностью. Она повернулась к Биргитте, сверкая глазами, крепко сжав кулаки.

— Что ты здесь делаешь?!

Та обиженно поджала губы:

— Меня попросили зайти.

Филомена успокаивающе погладила Амбер по руке, но ее уже было не остановить.

— Он не захочет тебя видеть! — кричала она. — Финн сейчас болен, и он мой! Убирайся отсюда!

— Амбер, я пришла поговорить с тобой...

— Мне не о чем с тобой разговаривать. Поняла? Не-о-чем. Уходи... убирайся. Сейчас же!

Смутившись, шведка открыла серебристо-розовую, под тон костюму, сумочку, достала конверт. Амбер узнала почерк: разборчивые, с сильным наклоном вправо строки, написанные черными чернилами. И мгновенно все поняла.

— Финн просил передать тебе.

Инстинкт, какой-то глубокий, непонятный страх предупреждал: не открывай! А если он просит о помощи? Нет, надо прочесть. Амбер выхватила конверт из руки Биргитты. Дрожа как сумасшедшая, унесла его в угол комнаты, остановилась у большой кофеварки для посетителей, надорвала конверт...

Короткая и несколько высокопарная записка. «Да уж, ему пришлось помучиться, прежде чем написать такое», — подумала Амбер.

Послание датировалось 31 декабря и гласило следующее:

« Дорогая Амбер,

Понимаю, я выбрал не лучший и трусливый путь, чтобы сказать тебе об этом, но, боюсь, нам придется расстаться. Насколько ты могла судить по моим последним действиям, я всерьез увлекся Биргиттой. Ты значила для меня очень много и всегда будешь значить. Мы провели вместе немало прекрасных дней, не хотел бы, чтобы на воспоминания о них легла тень. Поэтому я решил, что нам лучше не видеть друг друга, по крайней мере, некоторое время.

Вечно твой, Финн ».

«Вот и все, — мрачно подумала Амбер. — И ни слова о любви».

Подняв кверху раскрытое письмо, будто флаг, Амбер посмотрела на Биргитту в упор.

— Ты знала, что там написано? Знала?

Биргитта кивнула.

— Да, Финн мне показывал.

— Он тебя любит? Или это просто твои фантазии?

Биргитта криво усмехнулась. Потом задумалась и заговорила до крайности официально, тщательно подбирая слова. Даже ее шведский акцент усилился.

— На этой стадии не возьму на себя смелость говорить о любви. Мы еще не знаем друг друга достаточно долго.

Краем глаза Амбер заметила, что рядом с Филоменой стоит Урсула и настороженно смотрит в их сторону. Боится, наверное, что младшая сестра натворит глупостей.

А в самом деле, что бы такое натворить? Может, накинуться на Биргитту? Дать хорошего пинка? Закричать? Заплакать? Или все вместе?

Взглянув на Филомену, Амбер умоляюще спросила:

— Пожалуйста, можно посмотреть на него? Хоть минуту?

Филомена залилась краской, неловко переминаясь с ноги на ногу. Переглянулась с Урсулой, и обе женщины едва заметно кивнули друг другу.

— Я думаю, лучше, не стоит...

Как же ей хотелось выдрать с корнями соломенные волосы Биргитты! Она подошла к шведке поближе, но, к ее чести, та даже не дрогнула.

— Надеюсь, ты будешь хорошо за ним ухаживать! — почти прорыдала Амбер.