Арина Ларина - Сказка для взрослых девушек

– Счастливого пути! – выпалил Женя. Вероятно, в прошлой жизни он был ослом, поскольку решил упереться и настоять на своем, невзирая на ополчившиеся против него обстоятельства.

На следующий день он купил букет чахлых цветов, похожих на бритые васильки, единственным украшением которых была шуршащая фольга, топорщившаяся вокруг суховатых стебельков, и твердой поступью направился к школе, где трудилась его жена. Как совершенно справедливо заметила Светлана Николаевна, бывшая. Но все еще можно было исправить.

Из здания вывалилась орущая толпа школьников, едва не затоптавшая прифрантившегося кавалера, и Евгений передумал идти внутрь. Он стал вышагивать вдоль крыльца, смутно подозревая, что встреча может не состояться. Галя могла оказаться именно сегодня выходной или, наоборот, засесть в школе до самого вечера. Дети с сигаретами и тоником в банках задумчиво обсуждали, к кому приперся мужик с цветами. Мнения разделились между Танькой из одиннадцатого «В» и Светкой из десятого «А». Не выдержав подобной публичности, Женя ретировался в соседний скверик, откуда начал вести наблюдение за выходом. Странно, но именно сегодня ему повезло. Примерно через час появилась Галочка, летящей походкой двинувшаяся в сторону остановки.

Жене она обрадовалась. Он это сразу понял по неровному румянцу, дрожащим пальцам, в которых она тискала пакет с тетрадками, по отведенному в сторону счастливому взгляду. Цветы она взяла, обронив равнодушное «спасибо» и замолчав. Ее поведение подняло самооценку Евгения, словно на скоростном лифте: он взирал теперь сверху вниз и вальяжно рассуждал о своих душевных терзаниях, муках одиночества и холодных вечерах. Читать стихи Женя передумал: не стоит баловать, счастье женщине нужно преподносить дозированно, чтобы она не спятила на радостях и не запрыгнула на шею. Проводив Галю до подъезда, он величаво махнул редкими ресницами и задумчиво улыбнулся:

– Как в старые добрые времена. Мама-то дома?

– Нет.

Женя ждал, что Галочка пригласит его домой. Да и она уже была готова, но вдруг чего-то испугалась, спряталась, будто улитка в маленькую хрупкую раковину, и неуверенно помахала ему рукой:

– Пока!

Подавившись собственным изумлением, он эхом повторил Галино «пока» и еще долго удивленно таращился на закрывшуюся дверь.

Нельзя ждать милости от судьбы. Можно стать старухой у разбитого корыта, так и не дождавшись золотой рыбки. Золотую рыбку должен поймать дед, и для начала надо обеспечить себя этим самым дедом, чтобы на старости лет было кому бросать невод. Эту простую истину оскорбленная Валентина сосредоточенно пыталась осуществить на деле. Воспользовавшись благосклонностью Федора, Валечка быстро собрала вещи и перекочевала к бывшему Натальиному супругу. С одной стороны, он был достаточно привлекательным по всем пунктам, а с другой – ей безумно хотелось уесть коварного Евгения.

– Вот такая рокировка, – горько подвела итог Валентина, задумчиво вороша густую растительность на груди засыпающего Феди. – Твоя бывшая жена с моим бывшим мужем. Просто анекдот! Смешно!

– Точно, – прогудел сквозь сон Федор. – Что она в этом задрипыше нашла?

Он повернулся к Вале спиной и захрапел. Так быстро могут засыпать только люди с очень чистой совестью. Или считающие свою совесть чистой. А Валентина еще долго ворочалась, пытаясь понять, почему ее, матерившую вероломного гражданского супруга на чем свет стоит, так задел Федин эпитет. Она категорически не желала признать, что все еще считает Женю своим. Хотя иных объяснений ее волнению не было, ведь только критику в адрес близких людей мы воспринимаем в штыки.

Галочка изнывала в безвестности. Она уже жалела о своем минутном порыве, позорно сбежав от Евгения. Она была в одном шаге от примирения и все сама испортила. Дело даже не в гордости и не в стремлении начать новую жизнь. Что-то внутри толкнуло ее, и, взбегая вверх по темной лестнице, она чувствовала необъяснимое облегчение. Но едва Галина открыла двери, как слух резанул недовольный голос мамы, обмусоливавшей с очередной подругой свое будущее проживание в зоне уютного капитализма. Уныло прислонившись к вешалке, Галя ощутила пламенное желание любой ценой вырваться из этого затянувшегося кошмара. Постоянное чувство вины, проистекавшее неизвестно откуда, и смутная угроза в чем-нибудь ошибиться, психологической гильотиной нависавшая над ней, безмерно измучили Галину. Жизнь казалась лабиринтом, состоявшим из хитросплетения узких коридоров, где на каждой развилке надо снова и снова выбирать свою судьбу.