Тори Райер - Важна лишь любовь…

— У тебя еще есть шанс… — Он повернул руку Кристины и поцеловал ладонь — волна возбуждения растеклась по всему ее телу. — Только скажи и…

Судорожный стон Кристины прервал его, разрушая все преграды. Наконец и Майлз потерял самообладание.

Кристина опустилась на кровать, а Майк, встав на колени, склонил над ней темную голову, покрывая легкими дразнящими поцелуями нежные бутоны ее груди. Она с головой окунулась в пучину мучительного наслаждения, лишь слабые вздохи срывались с ее губ, моля о продолжении сладостной пытки.

В каком-то тумане она видела, как Майлз снимает брюки. Раздался звук выдвигаемого ящика прикроватной тумбочки. Кристина смущенно опустила ресницы, увидев извлеченный оттуда маленький пакетик. Как замечательно, что на него можно полностью положиться…

— Иди ко мне, мой ангел, — хрипло прошептал Майк, и она вновь оказалась в кольце горячих нежных рук. Майлз зарылся лицом в мягкие шелковистые волосы, вдыхая их аромат. Теплая ладонь скользнула вверх по руке Кристины и вновь захватила в сладкий плен ее грудь. Большой палец Майка плавно, неторопливо терзал ставшие невыносимо чувствительными соски.

Мучительные и такие желанные ласки уносили женщину в мир неведомого доселе наслаждения. Где-то в глубинных тайниках ее существа уже зародилась и стала подниматься волна удовольствия. А Майк, казалось, стремился раздуть до неудержимого пожара и так уже ярко пылающее пламя страсти.

Беспомощно Кристина извивалась в его объятиях, всем телом выгибаясь навстречу новым ощущениям. Она судорожно цеплялась пальцами за плечи Майлза, а он уводил ее все дальше и дальше в прекрасную страну любви.

Наконец, когда Кристи была уже не в силах выносить ожидание, сильным, уверенным движением Майк вошел в нее. Их глаза на мгновение встретились, и Кристина поняла, что это мгновение навсегда останется в ее сердце. Миг, когда их разгоряченные тела слились в единое целое.

Кристину не покидало удивительное ощущение новизны и необычности происходящего. Она сначала робко и нерешительно подчинялась ему, но, с каждой секундой приближаясь к вершине страсти, забыла обо всем на свете. Мир перестал существовать. Остались лишь требовательные губы Майка и неумолимый ритм его любви.

Вдруг Майлз замер, дрожь удовлетворения пробежала по его влажному горячему телу, и раздался протяжный хриплый возглас, в котором смешались наслаждение, удивление и восторг.

— Кристи…

— Мм?.. — Она сонно открыла глаза. В спальне было еще темно. — Который час?

— Почти четыре. — Майлз крепко обнял ее обнаженное тело, устраиваясь рядом поудобнее. — Я никак не могу уснуть… — Он умолк, и через несколько секунд Кристина услышала тяжелый вздох.

— Что случилось? — прошептала она.

Майлз нежно поцеловал ее в затылок.

— Дорогая… — его голос звучал как-то напряженно, — скажи… почему ты вышла за него замуж?

Кристи словно окаменела. Он хочет поговорить о Джералде. Но уютное тепло мужских объятий казалось таким надежным, что напряжение незаметно отступило. Майлз прав. Лучше сразу поговорить о ее замужестве, раз и навсегда покончив с прошлым. И успокоенная, Кристина прижалась щекой к заросшей густыми черными волосами груди Майка.

— У меня никогда не было дома… — медленно начала она, — а если и был, то я этого не помню. Думаю, к восемнадцати годам я ночевала во всех мотелях Северной Америки. Мне очень хотелось иметь свой дом. Джералд обещал мне это, и я поверила. Я была молода, неопытна, впечатлительна… и он — на двенадцать лет старше, такой сильный и обаятельный. Я сразу же влюбилась в него и, конечно, верила в его любовь. Мы встретились в доме его знакомых, где играл ансамбль отца. Но вскоре папа умер. И я осталась совсем одна… Заботился обо мне один Джералд. Мы поженились очень быстро, даже как следует не узнав друг друга. Теперь мне это кажется безумием. Я была совсем еще девчонкой, марионеткой в руках опытного мужчины, а муж просто дергал за веревочки.

Нежно Майлз погладил ее спину.

— А дом он тебе дал?

— Да, у нас было… очень красивое здание… Но здание — это еще не дом, хотя большинство людей не видят разницы. В доме должна жить любовь.

А ее — тот огромный холодный дом, который она делила с Джералдом, — наполняла ненависть. Муж неудержимо стремился давить на нее, контролировать каждый шаг. Кристина не сказала об этом Майку. Но, кажется, он все и так понял, потому что его прикосновения стали еще нежнее.

— Твоя спина… Что произошло в тот день?