Кэтрин Джордж: Между прошлым и будущим

— Можно мне взять шкатулку с собой? Буду беречь ее как зеницу ока. Впрочем, если вам угодно, чтобы я взял только ее содержимое…

— Берите ее вместе с бумагами. Тут есть более поздние фотографии Розы и адресованные ей письма от родных, а также газетные вырезки. Статьи в основном об армии. Роза, должно быть, следила за продвижением Генри по службе. А дневник я пока оставлю у себя, вы сможете взять его попозже.

Ивэн положил шкатулку в портфель.

— Сегодня же прочту. Ваша матушка не станет возражать, если я зайду завтра вечером?

Розанна пребывала в нерешительности.

— Подруга заняла мою комнату… Я ведь живу здесь временно, сторожу дом, — неохотно ответила она. — Отец сейчас работает в Саудовской Аравии. А мама поехала навестить его.

— Розанна… — Взяв девушку за руку, Ивэн повернул ее лицом к большому зеркалу на стене. — Мы — потомки двух человек, которые по-настоящему любили друг друга, — сказал он ее отражению. — Иначе мы бы не встретились.

— Вы не очень-то похожи на Генри. — Девушка нерешительно улыбнулась. — У меня такое чувство, будто я знаю его гораздо лучше, нежели вас.

— Почему?

— Я прочла его письма!

Ивэн повернул ее к себе:

— Благодарю вас, Розанна, что вы уделили мне время.

— Я тоже не внакладе. До сегодняшнего дня я не встречала знаменитостей.

— Перед вами обыкновенный журналист, которому просто повезло. — Он внимательно посмотрел на нее. — Стало быть, я верну письма завтра вечером.

Розанна, желая лишь, чтобы он отпустил ее руку, согласно кивнула.

— Пообедаем вместе?

Она помотала головой.

— Нет, благодарю.

— Ясно. — Ивэн отпустил ее руку. — Тогда я зайду после обеда. Или до него. Когда?

Его лицо вдруг стало отчужденным. Однако Розанна никогда не принимала приглашений на обед. Просто потому, что ни разу не хотелось. Но тут, к ее изумлению, ей очень захотелось пойти куда-нибудь с этим Фрэзером…

— После обеда, если вам удобно.

Его взгляд потеплел.

— Мне очень удобно. Весьма. Стало быть, завтра в семь тридцать.

Ивэн с сожалением улыбнулся, когда в дверь позвонили.

— Мое такси. Спокойной ночи, Розанна.

— Спокойной ночи. — Она отворила парадную дверь. — Не засиживайтесь допоздна над письмами Генри. Воспользуйтесь моим советом — прочтите их завтра, а не сегодня вечером.

— Почему?

Она усмехнулась.

— Поймете, когда прочтете!

После ухода Фрэзера Розанна отправилась в постель, захватив с собой дневник.

Розанна уже знала, как они повстречались. Розу Норман послали во Францию. Трясясь в разбитых неуклюжих машинах «Скорой помощи», она сопровождала раненых из эвакуационных госпиталей в базовые госпитали, подальше от линии фронта.

Лейтенант Генри Мэннерз с рукой на перевязи и окровавленной повязкой на голове попросил взять двух раненых солдат из его подразделения. Солдаты кое-как забрались внутрь, и тут выяснилось, что спустила шина. Следуя указаниям молодого командира взвода, Роза сумела помочь водителю поменять шину. Как только они разделались с шиной, Генри Мэннерз без сознания рухнул на землю.

По дороге в тыловой госпиталь Роза выхаживала его. Ранение обеспечивало ему отправку в Англию.

Судьбе было угодно, чтобы Роза Норман поехала в отпуск на родину тем же поездом. Когда она случайно наткнулась на Генри, тот бредил. Им удавалось беседовать лишь урывками. Однако Генри выпросил у нее домашний адрес. Как только его выписали из госпиталя, он зашел проведать Розу. В то время ее мать уехала в Кенсингтон, к Амелии, сестре Розы, ухаживать за детьми, заболевшими корью…

Розанна, лежа в постели, на которой в детстве спала ее бабушка, увлеклась чтением истории любви, которая становилась все более пылкой и трогательной, несмотря на сдержанный и бесстрастный тон Розы Норман.

Когда Генри попросил Розу выйти за него замуж, она, еще не оправившись после утраты первого жениха, попросила дождаться конца войны.

«Мы безумно, безрассудно влюблены и живы» , — писала Роза.

«Сегодня , — лаконично сообщалось в следующей записи, — мы стали любовниками» .

В следующий раз они встретились во Франции, в Руане, где Роза провела несколько часов вместе с Генри в пансионе перед его отправкой на передовую. При расставании Генри подарил ей золотую брошь в виде розы.

На следующее утро Розанна проснулась поздно и встала с чувством вины. Ночью она пожалела о своем согласии на новую встречу с Иваном — в этом не было никакой необходимости, лучше держать с ним связь по почте. После первой же встречи у нее возникло ощущение, будто она знает его целую вечность. Или виделась с ним в другой жизни. В подобных чувствах таилась опасность. И все благодаря, конечно, Генри и Розе. Их роман благоприятствовал возникшему ощущению близости, чего никогда бы не случилось, повстречайся она с Ивэном при иных обстоятельствах.