Лесли Мэримонт - Озеро любви

— Как ты сказал? Заставлю? — нахмурилась Анна.

— Я хотел сказать — попрошу, — поправился он.

Анна улыбнулась.

— Так-то лучше. Хотя, если честно, мне не очень нравится быть независимой. Я люблю, когда ты сильнее. Особенно в постели.

— Что, правда? А я-то корил себя за то, что вел себя, как дикарь! Что ж, запомню.

— Запомни. Марк…

— Да, милая?

— Мне очень понравилась Мишель.

— Мне самому она очень нравится.

— Она просила, чтобы ты ей позвонил.

— Хорошо, позвоню. Ты знаешь, я ей подарил свою городскую квартиру, и собираюсь дать ей денежное обеспечение. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Конечно, не возражаю. Но деньги — это еще не все. Я боюсь, без тебя ей будет очень плохо.

— Она ведь не любила меня, Анна. Она справится.

— Она мне так и сказала.

— И твоя мама тоже… Теперь ей будет легче пережить свою потерю.

— Бедная, бедная мама…

— Знаешь, это как посмотреть. Ведь ей в жизни выпало великое счастье — любить и быть любимой. Да еще столько прекрасных лет. Не всем людям судьба дарит такое счастье.

— Значит, мы еще счастливее, правда?

— Ага.

— Я надеюсь, что Мишель когда-нибудь тоже найдет свое счастье.

— Хорошо бы, — согласился Марк.

— Ты очень хороший, Марк. И ты будешь отличным отцом!

— Наверняка. У меня перед глазами всегда был замечательный пример.

— Это точно. Хотя мне и не хочется этого признавать, Оливер был прекрасный отец. Он ведь и меня очень любил. А когда я была маленькая, я любила представлять себе, что он — мой настоящий папа.

— Надо же… Кстати, ты никогда не говорила о своем настоящем отце. Кто он? Или ты не знаешь?

— Почему, знаю. Просто мамин одноклассник. Один раз они после выпускного вечера слегка перебрали, и появилась я. Маме было шестнадцать лет, а ему целых семнадцать. Она ему сказала, что беременна, а он стал настаивать, чтобы мама сделала аборт. И его родители, и ее родители тоже требовали, чтобы она избавилась от меня. Но мама всегда была себе на уме. Когда родители стали слишком на нее наседать, она ушла из дома и начала сама зарабатывать себе на жизнь. Дедушка с бабушкой потом, конечно, оттаяли и приходили к нам в гости, но мы не были особенно близки. Они оба уже умерли. А со своим отцом я никаких отношений не поддерживала. Он и сам не хотел. Так что, когда в нашей жизни появился Оливер… Мне так не хватало отцовской нежности, а он был просто замечательный. Мне так казалось.

— Он и был замечательный, — перебил Марк.

— Как скажешь, дорогой.

Честно говоря, в глубине души она не слишком в это верила. Но зачем спорить? Все это в прошлом.

— А знаешь, Марк, мне вот что пришло в голову. Когда у нас будет ребенок, то Оливер будет его дедом, а моя мама — его бабушкой. Это почти как будто они были женаты, правда?

— Да, правда. Наши дети свяжут их крепче, чем любые узы.

— Это просто судьба, что мы оказались вместе, правда?

— Да. Я в этом уверен. А теперь поцелуй меня еще разок и спустись вниз, посмотри, как там Розмари. Может, она позволит тебе прочитать письмо.

Анна отправилась вниз и обнаружила мать в кафе за угловым столиком. И она выглядела такой умиротворенной и счастливой, какой Анна не видела ее долгие годы. Ей не пришлось просить письмо, мать молча протянула ей исписанные листки.

Анна присела. Откровенно говоря, она начинала читать с некоторым предубеждением. Она привыкла относиться к Оливеру и его чувствам с известной долей цинизма. Но, когда она закончила, в глазах ее стояли слезы.

— Ой, мамочка, — всхлипнула она, протягивая руку за салфеткой. — Вы с Марком были правы. О, я ошибалась. Оливер и правда был замечательный!

У матери заблестели глаза.

— О да. Он был лучше всех.

Анна сложила письмо и протянула его матери. Вот и нет. Оливер был замечательный, но не самый лучший. А кто лучше всех — Анне хорошо известно.

Марк с воплем взвился чуть ли не до потолка.

— Эй, женщина, — поморщился он, опускаясь на массажный стол. — Это называется милосердие?! Это не массаж, это пытка. Если твоя мамочка такая же умелая массажистка, то мой папочка, наверное, был мазохист! Иначе он сбежал бы после первого же сеанса.

— Это разные вещи, — спокойно объяснила Анна. — Существует расслабляющий массаж, но тебе он сейчас противопоказан. Тебе наоборот нужно вернуть тонус.

— Ты что хочешь этим сказать?! Кажется, прошлой ночью я вполне был в тонусе!

— Нашел чем хвастаться! — усмехнулась Анна. — Мне пришлось все делать самой, а ты лежал себе и получал удовольствие.