Рей Тейн - Игра на равных

Карли закрыла глаза. От любви к нему разрывалось сердце. Даже сквозь плотно закрытые веки образ Чейза с маленькой девочкой в седле стоял у нее перед глазами.

Детский лагерь прошел мимо, и больше Карли уже никого не видела, погруженная в воспоминания.

Она тоже когда-то точно так же ехала с ним на одной из лошадей его деда. Он обнимал ее одной рукой, а другой направлял лошадь к их любимому месту на реке.

Ей было девять, Чейзу тринадцать, и оба они были перепуганы до полусмерти. Майку стало совсем плохо. В тот день ему делали какие-то сложные анализы, и никто не мог сказать наверняка, что сулит ему будущее.

Карли прокручивала весь день в памяти и поражалась не отчетливости воспоминаний, а тому, что она не вспомнила этот случай раньше. Одна из сестер Чейза была лучшей подругой Карли, и поэтому родители оставили ее в Лейзи-Джейк, а сами отправились в город, к Майку. Карли сидела на кухне, дожидаясь Чейза с тренировки по бейсболу.

Вернувшись, он лишь взглянул на ее бледное, помертвевшее от страха лицо - и снова вышел, чтобы оседлать лошадь. Они проехали уже несколько минут, прежде чем она набралась храбрости задать ему терзавший ее весь день вопрос:

- Чейз… А что, если… что, если Майки умрет?

- Он ни за что не умрет! - горячо выпалил в ответ Чейз. - Мы ему этого не позволим.

- Но мама с папой говорят, что он очень сильно болен. Ему нужна почка или что-то такое.

Чейз покрепче прижал ее к себе.

- Не беспокойся, кнопка, - сказал он. - У меня же две почки. Сегодня я спросил учителя биологии, и он ответил, что человеку нужна всего одна. Если Майки будет нужна почка, я отдам ему свою. Вот и все. А уж он сумеет ею воспользовать лучше, чем я.

Исполненная детской безоговорочной веры, Карли даже не усомнилась в его логике, а просто обернулась точно так, как только что эта белокурая малышка, и обняла - изо всех своих сил. Вот такая была эта дружба. Глубокая, чистая, верная.

- Карли? Дорогая, что случилось? - Голос матери ворвался в воспоминания. Карли несколько раз моргнула, пытаясь избавиться от образов прошлого.

- Я… Нет… Просто…

Любопытство на лице Бетси мгновенно сменилось тревогой.

- Я так и знала! Как только ты вышла из дому без шляпы, я сразу поняла, что дело закончится солнечным ударом. Разве так можно?! Блондинки должны особенно беречься, моя девочка.

Он опустила ладонь на лоб Карли.

- Гм-м. Жара вроде нет. Но все равно, пойдем, отдохнешь вон там, в тенечке на траве.

Карли едва слышно хмыкнула.

- Какой там удар, мамочка! Еще и одиннадцати нет, да и день облачный. Но все равно, спасибо за то, что тревожишься обо мне.

- Я же твоя мать. Я не могу о тебе не тревожиться. И сильно тревожусь, особенно последние две недели. - Бетси осторожно взяла Карли за руку. - Я еще не видела, чтобы ты так страдала. Если бы я только могла помочь!

Карли невидящим взглядом смотрела на процессию новеньких сверкающих комбайнов и молотилок. Парад заканчивался демонстрацией техники из сельскохозяйственного магазина.

А у нее из головы не выходил подросток с горящими синими глазами, клятвенно обещавший спасти жизнь своего друга.

Разве какие-нибудь несколько лет и одна ветреная женщина могли разрушить такую дружбу? От собственных мыслей Карли стало нехорошо. Она впервые за десять лет сомневалась в своем видении событий той весны.

- Мам, - вдруг выпалила она, - почему ты никогда не винила Чейза в смерти Майка?

Бетси вздохнула.

- Ну вот, опять за свое. Карли, перестань, пожалуйста. Это было так давно, а ты только и делаешь, что бередишь старые раны. Это до добра не доведет.

- Ответь мне! - Ее чуть ли не трясло от желания услышать ответ. - За все эти годы ты не сказала ни единого плохого слова о Чейзе. А ведь ты видела, в каком состоянии был Майк, когда Чейз с Джесси уехали из города. Почему ты никогда ни в чем не винила их?

Мука затуманила глаза матери.

- Потому что я знала, как сильно любили Майка Чейз и Джесси. И я никогда не верила, что они обманули Майка. Я не знаю, почему они уехали вместе, но я точно знаю, что предать Майка они не могли. Чейз очень хороший человек, Карли. Хороший, честный, искренний.

«Хороший, честный, искренний».

Это правда. Так и есть. Карли вдруг осознала, что все это время ее мозг пытался понять то, что давно поняло сердце. Карли истерзала себя вопросом, как она могла полюбить человека, предавшего ее брата. А ей следовало спрашивать себя: как она, зная Чейза, может верить в то, что он предатель?

Покой и радость воцарились в ее душе. Она не с Чейзом сражалась, не Чейзу не доверяла. Она сражалась сама с собой. И себе не доверяла. Облегчение, которое снизошло на нее, трудно было оценить.