Розамунд Пилчер - Фиеста в Кала Фуэрте

Детский голос нарушил ленивый ход мыслей задремавшей на солнышке Селины. В ее сознание ворвался неумолчный шум забитой машинами Пикадилли, автомобильные гудки, лепет малышки в коляске. Девочка на велосипеде с отцом были уже далеко. Рядом, на газоне, сидели другие люди; в нескольких ярдах от Селины, тесно обнявшись и не замечая никого вокруг, расположилась какая-то парочка.

Деревянный стул угрожающе заскрипел. Селина осторожно переменила позу. Пакет, который ей дал Родни, соскользнув с коленей, упал на траву. Селина, нагнувшись, подняла его, машинально развернула. На глянцевой белой суперобложке красными буквами было написано:

Селина поморщилась. Книжка была очень тяжелая. Перелистав несколько страниц, Селина захлопнула ее и, перевернув, положила на колени.

И тут увидела среди колонок мелкого шрифта на задней странице обложки лицо и фамилию автора. Человек на фотографии был в белой рубашке с открытым воротом, подчеркивавшей смуглость лица. От уголков глаз разбегались морщинки, глубокие борозды пролегли от ноздрей ко рту, исчертили лоб.

И тем не менее Селина сразу узнала это лицо. Оно даже не сильно изменилось: та же ямочка на подбородке, те же аккуратные уши, смеющиеся глаза — можно было подумать, фотографа с клиентом рассмешил остроумный анекдот.

Джордж Даер. Автор книги «Фиеста в Кала Фуэрте». Человек, живущий на острове в Средиземном море и описывающий его обитателей здраво и рассудительно. Вот как его зовут. Джордж Даер. Селина трясущимися руками раскрыла сумку, вытащила фотографию отца и положила рядом со снимком на обложке книги.

Джордж Даер. И он опубликовал книгу. И он жив.

Селина взяла такси и вернулась в Куинс Гейт. Бегом поднявшись по лестнице, она влетела в квартиру и позвала Агнессу.

— Я здесь, на кухне, — откликнулась Агнесса.

Она заваривала чай и, не переставая помешивать в чайнике ложкой, подняла глаза на ворвавшуюся в кухню Селину. Маленькая женщина без возраста, Агнесса казалась весьма суровой. Однако внешность ее была обманчива — добрее человека трудно было сыскать. Она искренне страдала от любых проявлений жестокости и от чужой боли. «Бедные алжирцы!» — могла воскликнуть она, надевая шляпу, чтобы пойти на почту и отправить «бедным алжирцам» денежный перевод, сумма которого, скорее всего, превышала ее скромные возможности. А во время кампании по борьбе с голодом Агнесса целую неделю не брала в рот ни крошки и потом ужасно мучилась от слабости и несварения желудка.

Право на аренду Куинс Гейт уже было продано, и Агнессе предстояло — после того как Родни и Селина поженятся, — вместе с ними переехать на новую квартиру. Уговорить ее оказалось не так-то просто. Уж конечно, Селине не захочется, чтобы старушка Агнесса путалась под ногами... новую жизнь надо начинать самостоятельно. Селина долго убеждала Агнессу, что она и подумать такого не могла. «Ну хорошо, а мистер Экленд? — возражала Агнесса. — Это же все равно, что жить с тещей!» Пришлось попросить Родни, чтобы он сам поговорил с ней на эту тему. Тогда она заявила, что слишком стара и не хочет никуда переезжать; услышав этот аргумент, Родни с Селиной повезли ее на новую квартиру. Как они и предполагали, Агнесса пришла в восторг. Ей понравились светлые и удобные комнаты, а особенно — прекрасно оборудованная американская кухня и предоставленная в ее распоряжение очаровательная маленькая гостиная с видом на парк, где у нее будет собственный телевизор. И Агнесса сдалась: ведь, в конце концов, она не будет сидеть сложа руки! А мысль о том, что рано или поздно опять станет няней, с новой силой пробудила дремлющий в ее душе материнский инстинкт.

Теперь же Агнесса сказала:

— Почему ты так рано вернулась? Я думала, вы пойдете измерять полы.

Синие глаза Селины на раскрасневшемся от быстрого подъема по лестнице лице ярко сверкали. Агнесса нахмурилась.

— Что-то случилось?

Селина шагнула вперед, положила на разделявший их стол книгу и, глядя няне прямо в глаза, сказала:

— Ты когда-нибудь видела этого человека?

Агнесса посмотрела на книгу. Ее реакция превзошла все ожидания. Тихонько ойкнув, она выронила ложку и плюхнулась на выкрашенную в голубой цвет табуретку. Селина испугалась, как бы у старушки не начался сердечный приступ. Тем не менее, перегнувшись через стол, она спросила:

— Ну что скажешь?

— Уф! — еле перевела дух Агнесса. — Как ты меня напугала!