Стефани Ховард: Если ты простишь меня

Два года назад, когда она проводила в замке свой отпуск, предвзятое отношение Джэдда не очень ее беспокоило. Он всегда был исключительно вежлив, хотя и держался отчужденно. Николас объяснил ей, что его кузен со всеми ведет себя так.

Порой это могло выражаться в прямоте и откровенности Джэдда, и эта черта в нем даже нравилась Карле. Хотя он и был довольно приветлив с Николасом и его старшей сестрой Генриэттой, но явно не испытывал желания подолгу оставаться в их обществе.

— Не думаю, что ему нравится его лондонский кузен, — шутливо пояснил ей Николас, имея в виду себя. Генриэтта, как и ее брат, предпочитала жить в столице, однако летние месяцы неизменно проводила на острове. — Кажется, он постоянно ждет от нас с Генриэттой каких-то постыдных поступков.

Поэтому вначале Карла не слишком обращала внимание на то, что Джэдд холоден и с ней тоже, — видимо, из-за того, что она подруга Николаса. Но вскоре она стала замечать колкости и разные нелестные намеки в свой адрес и наконец поняла, что все куда серьезней.

Однажды вечером, когда все собрались за обеденным столом, Джаспер неожиданно спросил у Николаса, как ему нравится его новая квартира на Слоун-сквер.

— Фантастика! — восторженно воскликнул Николас. — И гораздо просторней, чем моя старая. — Он с улыбкой посмотрел на Карлу. — Все наши любимые магазины и рестораны совсем рядом.

Чтобы не показаться невежливой, Карла в знак согласия кивнула. Собственно, Николас говорил о своих любимых магазинах и ресторанах. Ей они тоже нравились, но были не по карману.

Пока Николас развлекал дядюшку подробным описанием новой квартиры, Карла неожиданно поймала на себе изучающий взгляд Джэдда, сидящего напротив. Она поняла, что он разглядывает ее наряд: белую блузку из льна и подобранную к ней юбку. Нетрудно было догадаться, что Джэдд не из тех, кто, как некоторые друзья Николаса, способен даже в темноте распознать костюм от Шанель или Гуччи. Но свой вывод он, кажется, уже сделал: на собственный заработок Карле не так-то легко одеваться у дорогих модельеров. По выражению лица она угадала его мысли: он уверен, что все, что на ней сейчас надето, куплено Николасом в одном из тех магазинов, о которых он только что говорил.

Карла помнит, как она почувствовала, что краснеет от досады и раздражения. Все это было так далеко от правды! Она никогда не позволила бы Николасу делать ей дорогие подарки или покупать шикарные наряды. Все, что ей требовалось, она свободно находила на распродажах и в комиссионных лавках, как например платье от Джилл Сандерс, в котором была накануне. Она купила его на собственные деньги, а не по золотой карточке Николаса, и за меньшую цену, чем в фирменном магазине. Ей хотелось бы объяснить это Джэдду, но не здесь и не сейчас. Хотя, впрочем, почему она должна ему что-то объяснять?

Был еще один небольшой эпизод двумя днями позднее, когда Николас рассказывал, как ему удалось заказать ложу в опере на премьеру «Риголетто».

— Карла заслуживает только самого лучшего, — сказал он тогда, бросив на нее быстрый взгляд и лукаво подмигнув.

Она ничего не знала о его стараниях и была бы рада даже галерке. И уже открыла было рот, чтобы сказать это, но ей помешал Джаспер, который воскликнул с одобрением:

— О, вы любите оперу, да?

— Конечно, люблю, — обрадованно подтвердила она, но тут увидела кривую усмешку Джэдда, которая словно говорила: еще бы, конечно же, она любит премьеры и лучшие места в ложах. Не обращая на Джэдда внимания, Карла убежденно ответила: — Опера — это моя страсть!

Любовь к опере передалась ей от матери, итальянки, наполнившей их маленький домик, где прошло детство Карлы, волшебными звуками музыки Верди и Пуччини. Карла знала наизусть слова всех знаменитых арий из «Риголетто» еще до того, как выучила сказочку о «Трех слепых мышатах».

Ей хотелось бы рассказать об этом Джасперу, но охватившая ее печаль заставила промолчать: всего шесть месяцев прошло с тех пор, как рухнул ее мир — после тяжелой и продолжительной болезни умерла мать.

Ей снова не удалось поставить Джэдда на место. Хотя, чем упорнее она подозревала его в недобрых мыслях, тем меньше почему-то хотелось защищать себя. Его мнение ничего не значило для нее. Пусть думает что хочет!

Однажды в полдень к концу первой недели, когда Карла сидела на террасе и читала книгу — Николас уехал куда-то к загородному клиенту, — рядом вдруг появился Джэдд.

— Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам?