Екатерина Вильмонт - Девочка с перчиками

Родной дядя Тимофея, младший брат его матери, был весьма удачливым предпринимателем, но лет пятнадцать назад неожиданно для всех вдруг продал свой бизнес и уехал за границу, в Новую Зеландию, и там вновь открыл бизнес, но уже никак с Россией не связанный. И ни разу больше не приезжал на родину. Года три назад он перенес операцию на сердце, казалось, все обошлось, но вот полгода назад он вновь попал в руки врачей и после второй операции они не оставили ему надежд. Он перебрался в Швейцарию, составил завещание и попросил сестру, мать Тимофея, пожить с ним, пока он жив. Ольга Варламовна обожала младшего брата и со слезами согласилась скрасить ему последние месяцы жизни. Внуков у нее не было, невестку она недолюбливала, так почему не помочь обожаемому брату?

Тимофей тоже любил дядьку, всегда находил с ним общий язык, восхищался его жизненной энергией, заряжался ею, и был совершенно обескуражен, когда дядька вдруг стал стремительно сдавать. Он страдал от того, что теряет не только родственника, но, по сути, и близкого друга. Что же такое произошло, зачем он вдруг ему срочно понадобился? Не тот человек Олег Варламович, чтобы из-за пустяков срывать его с места…

В аэропорту их ждала машина и вышколенный молодой человек, секретарь Олега Варламовича, отвез их в отель. Юля была в восторге.

— Какой тут воздух, Тим! А днем, наверное, красота невероятная, а какой уютный городок!

— Тимофей Борисович, Олег Варламович распорядился сегодня вас не трогать, а завтра утром я в девять часов за вами заеду и отвезу… Ольга Варламовна будет вас ждать в доме.

— В каком доме? Разве Олег не в санатории?

— Нет, Олег Варламович снял домик, теперь там живет вместе с Ольгой Варламовной.

— Он совсем плох, Юра?

— Да не сказал бы… Как в тот дом перебрался, ему вроде получше стало, окреп как-то, даже гулять ходит. Может, и обойдется еще…

— Дай-то Бог! Он же не старый еще, всего шестьдесят шесть… Юль, ты со мной завтра поедешь?

Она скорчила милую гримаску, мол, если очень надо…

— Хотя нет, зачем?

Утром ровно в девять машина уже стояла у отеля.

— Юль, ты меня не жди, живи своей жизнью. По магазинчикам, небось, пойдешь?

— А как же! — улыбнулась она.

— Тогда в добрый час! — засмеялся он. — Я позвоню! Юра, вы не знаете, зачем я вдруг понадобился?

— Извините, не в курсе.

Домик, снятый Олегом Варламовичем, выглядел прелестно. Правда, сейчас он был освещен утренним солнцем, снег казался розовым и на сверкающих чистотой окнах стояли цветы. Этот дом ничем не напоминал просторное строение из стекла и дерева, в котором дядька обитал в Новой Зеландии, где Тимофей бывал неоднократно. У него защемило сердце. Видно, перед смертью дядьку потянуло в Европу, к привычным архитектурным формам…

На крыльцо выскочила мама.

— Тимошенька!

— Мама, простудишься! — крикнул он от машины и бегом бросился к ней. — Здравствуй, мамочка!

— Тимочка, ты завтракал?

— Конечно! Юлька со мной прилетела. Но я не взял ее сюда…

— Правильно! Олег уже ждет… Что ему вздумалось? Сколько ни спрашивала, молчит.

— Какой домик милый!

— Знаешь, он, как сюда перебрался, ему получше стало.

— Вероятно, в санатории его врачи замучили, — улыбнулся Тимофей.

— Тима, ты приехал? — раздался голос дядьки. — Иди скорее ко мне!

Тимофей единым духом взлетел на второй этаж.

— Привет, Олег! Выглядишь неплохо! Может, ты просто симулянт, а, дядька?

Они обнялись.

— Ну, чего это я вдруг тебе понадобился?

— Идем! — Он за руку ввел племянника в комнату, служившую ему кабинетом. — Садись! Выпить хочешь?

— Да нет, ты ведь не просто коньячку дернуть меня вызвал?

— Это точно. Начну без предисловий… Разговор будет долгим… Я, Тимка, уготовил тебе две роли… Духовника и душеприказчика…

— Позволь, с завещанием мы же еще в прошлом году разобрались. Ты хочешь что-то поменять?

— Нет-нет, там все правильно. Просто… возникла еще одна история… То есть она не сейчас возникла, но я все думал сам с ней справиться, да вот не вышло… О ней не должен был знать никто. Но мне не обойтись без твоей помощи.

— Олег, ты меня пугаешь!

— Тима, во имя нашей дружбы! Ты должен найти одну женщину…

— Так, шерше ла фам!

— Не перебивай меня! Исповедники не должны перебивать исповедующихся. Но сперва я сообщу тебе ее данные… Ее зовут Яна, Янина, фамилия… Девичья фамилия у нее была Юркевич, родилась она в семьдесят девятом году в Старом Осколе, отчества я не знаю… С восемьдесят первого жила в Москве.