Карен Роудз - Сверкающий прибой

Через минуту, повесив трубку, Элис взглянула на ожерелье, которое уронила на кровать, и некоторое время задумчиво смотрела на него. Затем взглянула на дверь, вспоминая исчезнувшего за ней мужчину в цветастой гавайской рубашке. Случайная попытка ограбления? Или у вора была конкретная цель?

У Элис кружилась голова. Она достала из тумбочки у кровати телефонный справочник, нашла нужный ей номер, присела на край кровати и снова взялась за телефон. На этот раз Элис звонила в японское консульство.

Рэнд Тернбулл беспокойно расхаживал по своему просторному номеру люкс, прислушиваясь к плеску воды в ванной рядом с комнатой миссис Сондерс. Так продолжалось уже минут двадцать. Каждый вечер миссис Сондерс целый час проводила в ванной, из которой выходила затем в байковом халате, распространяя запах камфары и кольдкрема.

Дверь, ведущая из гостиной в комнату Томми, была приоткрыта. Оттуда пробивался бледный свет ночника. Томми боялся спать в темноте — боялся чудовищ, которые мерещились ему в темных углах, боялся, что однажды все они оживут.

Рэнд еще раз прошелся по комнате и, нахмурившись, остановился перед дверью. Пожалуй, он сделал ошибку, наняв эту так называемую гувернантку, знавшую о детских проблемах ничуть не больше его самого. К тому же еще она пренебрегала своими обязанностями. Если бы не Элис Марлоу, мальчик утонул бы, разделив ужасную судьбу Криса и Пэт.

Рэнд вздрогнул при мысли о том, что он мог потерять Томми — последнюю тонкую ниточку, связывавшую его с погибшим старшим братом. Бывали моменты, когда бремя ответственности за жизнь племянника казалось ему непосильным. Рэнд пытался заменить Томми родителей — это было трудно, ведь раньше ему никогда не приходилось заниматься воспитанием детей.

Осторожно открыв дверь, Рэнд подошел к кровати Томми. Тот лежал, прижимая к себе маленького потрепанного плюшевого мишку. Во сне мальчик хмурился, веки его с густыми рыжими ресницами время от времени вздрагивали. Вряд ли ему снились приятные сны.

Рэнд наклонился над мальчиком, убрал со лба золотистую прядку волос. И снова испытал боль. Томми был копией Криса — лицо, волосы. Иногда Рэнд просто не мог на него смотреть.

Он отвернулся. Неожиданно горе захватило его настолько, что Рэнд не мог больше оставаться в одной комнате с племянником. Но лучше уж пусть Томми будет рядом и постоянно напоминает ему о гибели брата, чем попадет под опеку Элейн Филдинг. Ни Крис, ни Пэт никогда не простили бы ему этого.

Когда Рэнд вернулся в гостиную, из ванной все еще слышался звук льющейся воды. Рэнд не любил делать ошибки, совершал их редко, но, если уж такое случалось, никогда не стеснялся признать их и старался поскорее исправить. Миссис Сондерс была его большой ошибкой. В Нью-Йорке Рэнд был слишком занят, чтобы заметить все ее недостатки. Никто не ожидал от нее качеств Мэри Поппинс, и все же…

Рэнд опустился в один из шезлонгов, стоявших у окна, и стал смотреть на маячившие в отдалении острова, залитые лунным светом. С тех пор, как Крис и Пэт утонули, катаясь на лодке у побережья Новой Англии, море, в которое всю жизнь был влюблен Рэнд, утратило для него свое очарование. Интересно, вернется ли снова его прежнее восхищение океаном или лучше забыть об этом и продать коттедж на острове Мауи?

Рядом с Рэндом стояла на столике чайница Токугавы. Он взял ее и повертел в руках, погладил лакированную поверхность. На крышке был изображен дракон, стоящий на задних лапах. Он казался почти объемным на темно-бордовом фоне. Чайница была в отличном состоянии, если вспомнить, сколько ей лет.

И ничего удивительного, что после аукциона к Рэнду уже дважды обращались с предложениями выгодно продать ее. Тем не менее он был удивлен. Первое предложение поступило сегодня рано утром от почтенного торговца восточными редкостями, представлявшего анонимного коллекционера из Гонолулу. Рэнд обдумывал это предложение не дольше, чем просьбу Элис Марлоу.

Тот факт, что информация о его покупке так быстро дошла до заинтересованных лиц, лишний раз доказывал Рэнду, что его новые клиенты весьма хитроумны. Они не только дали понять, что именно хотели бы получить в подарок, но и сумели сохранить свое лицо, намекнув об этом через Лайла Изона.

Хотя вручение подарков являлось традиционной частью японской церемонии деловых переговоров, просить какую-то определенную вещь было не совсем тактично. Однако, если вспомнить, какую сумму он собирался получить от этой сделки, не стоило обращать внимания на тонкости этикета.