Борис Бедный - Девчата

– Нет, моя! – настаивала Тося. – По всему поселку слава идет, как к тебе на коммутатор по ночам кавалеры шастают! И как ты не боишься? Вот останешься матерью-одиночкой, тогда наплачешься!

– Эх, Тосенька! – с чувством превосходства сказала Анфиса. – Такие дела надо умеючи обделывать… – Она взяла со стола нож, спрятала в свою тумбочку. – Сколько раз говорила, чтоб не брали без спросу… Поужинаете, Ксан Ксаныч, стул на место поставите.

Смущенный Ксан Ксаныч вскочил со стула. Анфиса надела красивую беличью шубку, на секунду задержалась у двери.

– Счастливых снов, девы. Тоське во сне батальон женихов увидеть! Любовь

– ах, ах!

Анфиса с хохотом выбежала из комнаты. Надя пододвинула Ксан Ксанычу другой стул, а Анфисин отнесла к ее койке и со злым стуком поставила возле тумбочки.

– Ничего, – успокоил невесту Ксан Ксаныч. – Я себе как-нибудь табуретку сделаю. Заживем самостоятельно!

Тося подошла к заманчивой Анфисиной тумбочке, будто ее сюда магнитом притянуло. Для начала она пнула ногой стул и передразнила Анфису:

– «Без спросу не трогайте»!.. «Сколько раз говорила»!.. – Потом перебрала флаконы на тумбочке, понюхала один из них. – И где она такой пахучий одеколон достает? – удивилась Тося и украдкой от подруг подушилась запретным одеколоном.

– То-ося! – окликнула ее Вера.

– Чужой всегда лучше пахнет!-убежденно сказала Тося. – Не бойсь, красотка наша ничего не заметит.– Подняв одеколон к свету, Тося осторожно долила его водой из чайной ложечки. – Чихала я на ее царапину, не на таковскую напала!.. – Разглядывая себя в зеркале, размечталась: – Эх, девчонки, если б вы знали, как хочется быть краси-ивой!.. Я бы тогда ни одного парня и на три шага к себе не подпустила, за всех обманутых девчат отомстила бы! Вот иду я, красивая, по улице…

Тося сорвала с Анфисиных подушек покрывало, накинула себе на голову и, неумело поводя плечами, стала гордо расхаживать по комнате, наглядно показывая, как разгуливала бы она по главной улице поселка, если б исполнилась заветная ее мечта и она заделалась бы вдруг красивой.

– Все встречные ребятки столбенеют, а какие послабей в коленках –так и падают, падают, сами собой в штабеля укладываются!

Не жалея материала, Тося вылепила руками из воздуха высоченный штабель.

– Ой, Тоська, и смешная ты! – сказала Надя и улыбнулась впервые за весь вечер.

А Вера поддела Тосю:

– Лежит разнесчастный парнишка в штабеле и ломает себе голову: «И что за кнопка тут ходит?»

Тося обиженно шмыгнула носом.

– Ну, не такая уж я маленькая, а взберусь на высокий каблук – и совсем средний рост будет!.. Заметила, все женщины в модельных туфлях сразу красивей становятся?

Вера отложила книгу.

– Далась тебе эта красота… А ты думала – красивым трудней жить, соблазна больше?

– Мне бы их трудности… – пробормотала Тося и вдруг стукнула кулаком по столу. – А все-таки неправильно это! Несогласная я!

– О чем ты? – не поняла Вера.

– Все о том же! Ну, хоть нашу Анфиску взять: она и пальцем не пошевелила, а ей задарма все досталось: красота, успех и прочее. А чем мы хуже? Скажи, чем? Ага, не можешь ответить! – торжествовала Тося победу над Верой-заочницей. – Или так и должно быть: одним вершки, а другим корешки?.. Если б еще нас перед рожденьем спрашивали: хочешь такой быть? А то ведь не спрашивают. Произведут на свет – и живи как умеешь. Сидел бы бог на небе – так хоть знали бы, кто тебе свинью подложил. А теперь бога сковырнули – и ругать некого. Природу ругать не будешь: это как головой об стенку!.. И зачем только говорят, что у нас все равны?

– Равны, но не одинаковы, – ответила Вера.

Тося растерянно поморгала, удивляясь по простоте душевной тому, сколько люди навыдумывали сходных и в то же время чем-то отличных друг от друга слов, за которые можно прятаться.

– Конечно, мне с тобой трудно спорить, ты вон сколько книжек проглотила, а только все это… одна умственность! А с этой самой красотой получается вроде денежно-вещевой лотереи: все платят по трояку за билет, один выигрывает золотые часы, а другому достается привет от министерства финансов!.. В общем, наломала тут природа дров.

– Так ее, природу! – вступил в разговор Ксан Ксаныч. – Закати ей, Тося, выговор.

– И закачу! Это ж совсем не по-нашему выходит: прямо сплошной капитализм! Родятся красивыми, а потом всю жизнь… Как это называется? – Тося растопырила пальцы ножницами и задвигала ими. – Купоны стригут, да, мама-Вера?

Вера молча кивнула головой. А Надя сказала сердито: