Мэдлин Бейкер - Полет орла

Увидев падающую с неба звезду, Этан улыбнулся. Синди всегда закрывала глаза и загадывала желание. Он обычно подшучивал над ней, но сейчас сам зажмурился и загадал…

Руди направил свою лошадь к Этану.

— Куда ты повернул?

— Мы поедем короткой дорогой.

— Короткой? — Руди взглянул на часы. — Тогда мы вернемся на ранчо на три часа раньше, чем запланировано.

Этан кивнул. Группа должна была вернуться к вечеру, но он не мог больше ждать — ему не терпелось увидеть Синди.

— Некоторые гости могут пожаловаться, — отметил Руди.

— Сомневаюсь, — Этан взглянул через плечо на вереницу всадников. Многие из них уже явно устали.

— Ты главный, тебе решать, — сказал Руди. Этан незаметно усмехнулся и пришпорил Дакоту.

— Уехала? — Черт возьми, ему не надо было возить ее в резервацию, не надо было показывать, где он родился. — Что ты хочешь сказать? Уехала?

Дороти покачала головой.

— Успокойся, племянник.

— И куда она уехала?

— Откуда мне знать? — язвительно спросила тетя Этана. — Туристы редко оставляют свой адрес.

Он выругался про себя. Два дня он думал о том, что Синди его ждет. Он считал часы, оставшиеся до встречи, и вот — ее здесь нет.

— Увидимся позже, — бросил Этан.

Дороти помахала ему рукой, затем повернулась к зазвонившему телефону.

Этан уже взялся за ручку двери, когда Дороти его окликнула. Он обернулся и увидел: она протягивает ему трубку.

— Это она, — произнесла тетя.

Этан сделал глубокий вдох и подошел к телефону.

— Да?

— Привет, Этан.

— Привет.

— С тобой все в порядке? — спросила Синди. — У тебя голос невеселый.

— Разве? Может, это оттого, что я надеялся тебя увидеть. — Он горько рассмеялся. — Ты имеешь забавную привычку — внезапно сбегать.

— Вот, значит, какого ты обо мне мнения?

— А разве нет? — Этан услышал злость в своем голосе и возненавидел себя за это.

— Нет.

— Значит, ты не сбежала? Ну, надо же, а я почему-то не вижу тебя здесь!

— Этан, выслушай меня…

Он сдержал гнев.

— Продолжай, я слушаю.

— У моего отца случился сердечный приступ, — прошептала Синди, и Этан тихо выругался про себя. — Понимаю, я должна была оставить тебе записку, но я так спешила, что вспомнила об этом уже по дороге домой. И позвонить тебе я смогла только сейчас.

— Синди, милая моя, прости! Как себя чувствует твой папа?

— Он в плохом состоянии. Врачи многого недоговаривают, но в их голосах нет оптимизма.

Этан услышал слезы в голосе Синди, и ему так захотелось быть рядом с ней, обнять ее, поддержать…

Будь проклят мой гнев!

— Синди, послушай, я…

— Меня зовет мама. Мне надо идти. До свидания, Этан.

Он повесил трубку и долго смотрел на телефон.

— Все в порядке? — спросила Дороти.

— Нет, — пробормотал он, понимая, что, если он не вернет Синди, его жизнь будет разрушена. — Мне нужно на несколько дней уехать.

— Это невозможно! Ты сам знаешь, у нас сейчас очень много отдыхающих.

— К дьяволу все! — Этан ударил кулаком по столу.

— Ты мне можешь сказать, что случилось?

— У отца Синди сердечный приступ. Он в больнице.

— Она просила тебя приехать?

— Нет. Она хотела объяснить мне, почему она уехала, никого не предупредив, но я не дал ей сказать ни слова и обвинил в том, что она просто сбежала. И это в тот момент, когда ее отец при смерти!

— Возьми грузовик, — предложила Дороти. — Он более надежен, чем моя старая машина.

— А как же насчет…

Она махнула рукой.

— Не волнуйся, мы найдем выход из положения.

Перегнувшись через стол, Этан поцеловал тетю в щеку.

— Спасибо, Дори, — сказал он, назвав ее так, как называл в детстве. — Попроси Руди присмотреть за моей лошадью. А Волк сам о себе позаботится.

— Пожалуйста, не гони, — попросила Дороти, отдавая племяннику ключи от машины.

Синди вытерла слезы. В больнице уже собрались все ее родственники и деловые партнеры ее отца. Они сидели кучкой, тихо разговаривая.

Синди села возле матери. Если бы Этан был рядом с ней! Он помог бы ей справиться с тревогой, уверил бы ее, что все будет хорошо. Ей хотелось уткнуться в его плечо и выплакаться. Но его здесь нет, и после того, как он поговорил с ней по телефону, ей расхотелось просить его приехать.

К вечеру родственники разошлись, мать задремала в кресле.

Поднявшись, Синди распрямила затекшую спину, взяла пальто матери и накинула на себя. Она ненавидела больницы, ненавидела ожидание и неопределенность.