Элизабет Кейли - Убегая от любви

— Еще одна трагедия в этом доме, — задумчиво произнес Томас.

— Ой, я тут болтаю всякое! — всполошилась миссис Салливан. — Еще подумаете, что в доме постоянно царило похоронное настроение.

— Ну что вы, — проронил Томас, подпустив в голос тщательно дозированное недоверие. Он отлично понимал, что сейчас миссис Салливан примется его переубеждать. А, значит, может сказать что-то интересное.

— Поверьте мне, в этом доме было достаточно любви, чтобы и девочка и Роуз были счастливы. Да и нам очень нравилось у них в гостях.

Но вы, наверное, не привыкли к таким посиделкам? Когда все просто пьют чай, болтают или спорят, а когда плохая погода, сидят перед камином в тишине и наслаждаются тем, что они вместе?

— Я хорошо вас понимаю, миссис Салливан.

— Нет-нет. Современная молодежь уже забыла о том, что такое семья и настоящие друзья. Вот в наше время…

Томас понял, что сейчас миссис Салливан вместо того, чтобы рассказать ему побольше об этой Мари, примется вспоминать свою молодость. Надо было срочно что-то предпринимать.

— Неужели и девочка тихо сидела?

— Ой, ну что вы все время называете Роуз девочкой, ей уже двадцать пять!

— Нет, просто мне интересно, не скучно ли было ребенку с вами? Или ее отправляли спать?

— Роуз-старшая была очень строгой, но никогда не гнала девочек спать в девять вечера!

— А почему девочек? Разве у нее было несколько внучек?

— Нет, я же вам уже сказала, что Мари практически выросла у миссис Коретц. — Миссис Салливан начала раздражаться непонятливостью своего гостя.

— Ах да! — воскликнул Томас. — А что, родители Мари — эмигранты?

— Почему вы так решили? — искренне удивилась миссис Салливан.

— У девочки ведь французское имя?

— У нее фамилия итальянская — Алио! Вот и наша дорогая Роуз: с одной стороны — полька, отец ее вообще неизвестно кто, он в приюте воспитывался, а внешне так чистокровная ирландка! — Миссис Салливан рассмеялась. — Но все это ничего не значит, особенно в нашей стране.

— Но я подумал, что еще ведь есть и проблемы в семье. Такое часто бывает у тех, кто только что переехал. — Томас растерянно пожал плечами.

— Нет-нет, проблемы были совсем из-за другого! А вот девочке в любом случае было тяжело дома. И она шла к старшей и младшей Роуз.

Ей там нравилось больше, чем в родном доме, да и ее родители не слишком возражали, чтобы Мари оставалась у миссис Коретц. — По тону миссис Салливан любой бы догадался, что она думает о людях, готовых отдать в чужой, даже самый лучший дом своего ребенка. — Нам Бог детей не дал. — Она сокрушенно покачала головой. — Так что если в каком-то доме и живет грусть, так только в нашем.

— Я думаю, что в доме мисс Коретц все в порядке. Раз уж там любили бывать и вы, и эта девочка Мари…

— Жаль, что Роуз решила продать дом. — Миссис Салливан утерла слезинку. — Она сказала, что не сможет там жить. А тут еще и эта безумная поездка в Южную Дакоту! Что она там забыла!

— Так хозяйка дома сейчас в Южной Дакоте? — весело поинтересовался Томас.

Ему все больше и больше нравился острый ум Роуз. Даже очень близкой ей женщине она не сказала, куда едет, зная, что миссис Салливан легко разболтает ее тайну.

— Да, она мне звонила несколько раз.

— Ну что ж, когда позвонит в следующий, передавайте ей привет от Томаса Эстона. — Он с сожалением поднялся с низенького очень мягкого диванчика.

— Вы уже уходите? — расстроенно спросила миссис Салливан.

— Да. Но я обязательно к вам еще раз загляну. А может быть, соседями станем? — Томас подмигнул старушке.

Уже на пороге миссис Салливан, явно сильно смущаясь, спросила его:

— Томас, скажите, а вы женаты?

— Нет. Но, надеюсь, это временно.

— А это хорошо?

— То есть? — спросил заинтригованный Томас.

— Нет-нет. Это я так. Ну что ж, до встречи.

Найти Мари Алио оказалось довольно просто даже в таком большом городе, как Сан-Франциско. Уже в пять часов вечера Томас получил ее адрес и не медля отправился к ней.

Как и следовало ожидать, дом Мари находился почти рядом с домом Роуз. Томас уже подумал, что вместо того, чтобы ждать справку из адресного бюро, было бы проще расспросить соседей. Район был старым, так что все друг друга знали.

Он постучал в обшарпанную дверь. Звонка не было и в помине. На его стук откликнулись не сразу, но терпения Томасу было не занимать. Он видел, что в окнах домика горит свет, а значит, хоть кто-то дома есть.

Через несколько минут дверь открыла миловидная низенькая брюнетка.