Джейн Кренц - Коралловый поцелуй

— Жалость — извечная женская слабость, соперничающая разве что с заботливостью. Ты расскажешь родителям о случившемся?

— Конечно. Но о письмах, думаю, лучше умолчать. Пусть отец никогда и ничего не знает об их существовании.

— Правильно! Он ведь ни разу не заглядывал внутрь коробки, и даже Вивьен, похоже, не знала об этой переписке: дневник Райнер прочитал после смерти матери, и, видимо, там не было даже упоминания.

Эми обняла Джеда за плечи.

— Я оставила себе стеклышко на память, — произнесла она. — Меня больше ничто не гнетет, и прекратились ночные кошмары.

Она приподнялась на носочки и поцеловала его в губы.

— Как здорово, — отозвался он. — Порой снится кое-что поинтереснее, чем плавающие скелеты. Джед крепко прижал ее к себе.

— Но мне никогда не снились плавающие скелеты, — удивилась Эми.

— Ладно, забудь. Давай займемся чем-нибудь более приятным.

Он подхватил ее на руки и понес в гостиную.

— Например чем?

— Сейчас покажу.

Он нежно взъерошил ее волосы и принялся раздевать. В глазах его уже зажегся огонь страсти и вспыхнул еще ярче, когда платье Эми упало на ковер. В движениях Джеда угадывалось не только плотское желание, но и светлое тепло любви. И Эми вдруг показалось, что на сей раз она уже не обманывается. Джед подошел к ней совсем близко, и они слились в долгом горячем поцелуе. Больше Эми уже ни о чем не думала, она полностью отдалась сияющему любовью настоящему.

А потом они, нежно обнявшись, тихо лежали на кровати, и сквозь зыбкую пелену счастья медленно проступала действительность. Возвратившееся ощущение реальности напомнило Джеду о том, чего нельзя больше откладывать. Катэр, разговаривая с ним в последний раз по телефону, здорово торопил Джеда. И надо срочно поговорить с Эми. Она, казалось, почувствовала перемену в настроении Джеда.

— Что с тобой? — спросила она встревоженно. Он ласково погладил ее по голове, стараясь на несколько минут оттянуть начало неприятной беседы. Да, все теперь совсем не так просто, как было в самом начале их знакомства: тогда он мог, оставив ее вопросы без ответа, уйти к себе домой. Эми избавила его от одиночества, но добавила проблем. И все же надо решаться.

— Мне надо срочно приступить к работе, — твердо произнес он.

— Я знаю, — ответила Эми. Он удивленно посмотрел на нее:

— Откуда ты знаешь?

— Поняла из твоего вчерашнего разговора с Катэром.

— Завтра я должен лететь в Гонолулу. Но я постараюсь побыстрее вернуться.

— Хорошо. Тогда я завтра тоже вылечу в Калиф-Бей. Пора приступать к работе над «Таящимся дьяволом».

Джед был рад, что она восприняла его сообщение без слез, но ее спокойный тон несколько задел его.

— Я скоро вернусь! — еще раз повторил он.

— ао каком предателе у вас с. Катэром шла речь?

— О том, который, предал меня во время моей командировки.

— Так это из-за него тебя ранили? — невозмутимо поинтересовалась она.

Джед просто не узнавал свою Эми. Где ее прежняя раздражительность и беспокойство при упоминании об опасных операциях?

— Да, — отозвался он. — Теперь он предал еще двоих. И я должен помочь разоблачить его. Он нежно обнял ее.

— Давай не будем больше об этом, — произнесла она, склонив голову ему на грудь и целуя в плечо.

Джед вдруг подумал о том, что, возможно, это его последняя ночь с Эми.

— Что ты со мной сделала? — пробормотал он, сжимая ее в объятиях.

— Узнаешь об этом завтра.

Джед удивленно посмотрел на нее. Что это значит? И вдруг почувствовал, как вновь заговорила страсть. Его жаркие ладони заскользили по ее бедрам, пока не зажгли ответного пламени.

— Ты просто чудо, — вздохнул он, прижимаясь к ней всем телом.

— А ты волшебник, — выдохнула она, отвечая на его горячий порыв. Джед стремительно вошел в нее, чувствуя, как неистовым пламенем загорается его сердце. Он вдруг с изумлением понял, как дорога ему Эми. Боже, они теперь единое целое, и так будет во веки веков!

На следующий день около трех часов пополудни они прибыли в аэропорт Гонолулу. Из-за шумных хлопот перед дорогой Джеду так и не удалось всерьез поговорить с Эми. Она же будто совсем и не волновалась. И это почему-то беспокоило его все больше и больше. Хотя меньше всего на свете ему хотелось бы бурных прощальных сцен. Она вела себя пристойно, и он должен быть благодарен ей за это. Но все же любимая была уж чересчур невозмутимой.

— До моего рейса на материк еще уйма времени, — заявила она. — Погуляю пока по улицам, загляну в магазины.