Маурин Ли - На краю Принцесс-парка

– Мне хочется что-нибудь купить. Себе я куплю летнее платье, а чего хочешь ты?

– Ворота, – мгновенно ответил Брэндан.

– Ворота?

– Футбольные, они продаются в «Аргосе». Одному мальчику из нашего класса родители подарили такие на день рождения. Я был у него дома, это такая классная штука!

– А они тяжелые? – с сомнением спросила Руби.

– Не бойся, бабушка, я сам их донесу, – уверенно произнес мальчик.

Очень довольные проведенным временем, они вернулись в Ливерпуль. Брэндан нес в руках картонный ящик, а Руби – платье из «Маркс-энд-Спенсерс», которое можно было не гладить. Но когда они зашли в дом, то обнаружили, что он ограблен.

Пропало не так уж много вещей: телевизор Хизер, велосипед, подаренный Брэндану надень рождения, коробка с драгоценностями Руби – хотя драгоценностями их можно было назвать лишь условно – и несколько декоративных вещей, которые обитателям дома дарили разные люди. Взломщик – или взломщики – оставили после себя настоящий хаос: видимо, их вывело из себя то, что в таком большом доме оказалось так мало ценных вещей. Содержимое почти всех ящиков было брошено на пол, посуда разбита, зеркало расколото, стулья и кресла перевернуты…

Полицейские, которых вызвала Руби, были исполнены сочувствия, но говорили, что особой надежды на возвращение пропавших вещей питать не стоит. Руби посоветовали поставить на двери новые замки и установить на окнах ставни, а также подключить сигнализацию.

Первые два дня Руби оставалась спокойной, направив все усилия на восстановление порядка в доме. Велосипед и телевизор были застрахованы, а Хизер незамедлительно заказала установку сигнализации и более надежных замков.

Но когда Руби приступила к составлению списка вещей, которые лежали в ее шкатулке с драгоценностями, внутри нее словно что-то оборвалось. Полиции нужно было подробное описание всего, что пропало, на тот случай, если эти вещи будут предложены ювелирам.

– Мы рассылаем по ювелирным магазинам списки украденных предметов, – сообщили ей. – Видите ли, миссис О'Хэган, не исключено, что в ваш дом забрались подростки, а они обычно пытаются продать награбленное. Все, что нам нужно, – это список драгоценностей. Возможно даже, что все пропавшее обнаружится на ближайшей распродажа.

Почти все ее ювелирные украшенья были подарены дочерьми. Первым делом Руби вспомнила маленький брелок с аметистом на серебряной цепочке и такие же сережки: девочки купили все это за несколько фунтов вскоре после того, как вышли на работу. Впоследствии они подарили ей крошечные золотые клипсы, серебряный крестик на цепочке, а с острова Корфу привезли серебряный браслет, инкрустированный янтарем. Также в шкатулке лежала брошка, подаренная Бет, – недорогая вещь, давно потускневшая от времени.

Руби составляла список, и каждый предмет вызывал у нее те или иные воспоминания, как правило, о том, как он был подарен: обычно это происходило на день рождения или на Рождество, реже – просто так. Руби вспомнила о заколке для шарфа с огромным зеленым камнем, который мог бы стоить несколько тысяч фунтов – если бы был настоящим. Грета и Хизер купили заколку в тот день, когда они познакомились с Робом и Ларри.

– Это тебе за то, что ты такая хорошая мама, – сказала тогда Грета.

У Руби было такое чувство, словно ее воспоминания также украдены и поруганы. Грабители осквернили ее дом, дерзко вторглись в ее жизнь – они ходили по комнатам, дотрагивались грязными руками до вещей, принадлежавших ей, Хизер, Брэндану…

Затем Руби вспомнила, что в шкатулке лежало кольцо, переданное ей Оливией, а до того принадлежавшее Тому, ее отцу. Она вспомнила слова, которые произнесла тогда Оливия: «Том сказал мне, что это обручальное кольцо его деда, и я до сих пор помню этот момент в мельчайших подробностях – как и все, что произошло в ту ночь».

– «Имону от Руби, 1857», – вслух проговорила Руби и заплакала.

Она давно собиралась купить золотую цепочку и носить это кольцо на шее, но так и не сделала этого. А теперь кольцо украли…

Она знала, что никогда больше не будет чувствовать себя в безопасности в этом доме – более того, не сможет заставить себя выйти наружу. От мысли о том, что, отлучившись куда-то, она по возвращении может вновь обнаружить, что дом разграблен, а все вещи лежат на полу, у Руби подступала к горлу тошнота. Она боялась оставаться в доме, но еще больше боялась выходить из него.

Взяв себя в руки, женщина пошла на кухню и затеяла там генеральную уборку – чтобы уничтожить малейшие следы ограбления, вычистила каждый уголок, каждую поверхность, в том числе и стены. Следовало тщательно вытереть все, к чему эти люди могли прикасаться и на что могли дышать. Если бы в этот момент Руби кто-то увидел, то заметил бы, что в ее глазах появился немного безумный блеск, а в движениях – нечто механическое.