Джудит Крэнц: По высшему классу

Когда в 1970 году с Эллисом случился удар, Билли исполнилось двадцать восемь. В течение пяти лет, до самой его смерти, она жила в Бель-Эйр в полном затворничестве, посвятив себя заботам о полупарализованном муже. Ее общение с внешним миром составляли лишь женщины из спортивного класса, чье плохо скрываемое любопытство по отношению к ней исключало любую возможность более близких отношений. Да и неудивительно, что их разбирало любопытство, вспоминала Билли: разве не оставалась она по-прежнему нелепой? Великолепно одетой, стройной, красивой, но нелепой — именно благодаря своему несметному богатству?

Так посмотри же правде в глаза: ты словно родилась, чтобы быть всем чужой. Да, она не вписывалась ни в одну из групп, существующих среди женщин этого города, где все занимаются только одним делом. Она была слишком поглощена своим умирающим мужем, чтобы сплетничать вместе с ними на их роскошных завтраках, которые устраивались под предлогом организации очередного благотворительного бала. Она не принадлежала к кругу женщин, чьи мужья работали на студиях и в котором положение каждой строго определялось возможностями и влиянием мужа в кинобизнесе. Этот круг был уменьшенным, но очень жестким голливудским подобием структуры, существующей среди жен политиков вашингтонского общества, где все строго подчинялось лишь табели о рангах. Она, безусловно, не могла принадлежать к кругу так называемых жен-бойцов, этих молодых — чуть за тридцать, крепких, сильных и исключительно расчетливых красоток, которые вышли замуж за мужчин в два раза старше них, богатых и разведенных. Главная цель этих женщин, подписавших брачный контракт, исключающий разделение общей собственности, состояла в том, чтобы забеременеть и таким образом сделать своих мужей заложниками, когда те, желая обладать более молодым телом, захотят избавиться от них. И уж никак она не могла обрести друзей среди немногочисленных женщин-писательниц, продюсеров и кинозвезд, уважающих и считающихся только с равными себе и не имеющих времени на всех прочих.

Возможно, думала Билли, ей удалось бы найти друзей среди тех, кто живет в Хэнкок-Парк или Пасадене. Там, как правило, обитали изысканно-элегантные, респектабельные семьи, обладатели потомственных состояний, редко удостаивавших своим вниманием Вестсайд, где обосновались разбогатевшие на кинобизнесе. Но даже и не зная их, она была почти уверена, что найдет там тех же, только в калифорнийском варианте, консервативных и вполне предсказуемых кузенов и кузин Уинтропов, из-за которых так страдала в детстве.

После смерти Эллиса, когда закончилось ее вынужденное одиночество, Билли отвергла перспективу стать просто молодой вдовой или еще одной кандидаткой в жены и с энтузиазмом принялась за создание «Магазина Грез», во что бы то ни стало решив добиться успеха. Так продолжалось два года, пока она не встретила Вито и не вышла за него замуж, после чего с головой окунулась в работу над его новым фильмом «Зеркала». Познакомившись на съемочной площадке с Долли Мун, она не испытала неловкости или смущения, потому что та понятия не имела о ее прошлом, а когда узнала, то в их отношениях ничего не изменилось.

Долли и Джессика. За всю жизнь только эти две настоящие, преданные подруги. Ну что ж, и это немало. Возможно, так оно и бывает, возможно, большинство женщин просто ошибаются в отношении тех, кого считают своими верными подругами? Упершись ногами в стол, Билли обхватила колени и закрыла глаза. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Еще совсем недавно она мечтала, как начнет день с того, что скажет Вито о ребенке, но вдруг, совершенно неожиданно, все пошло не так. Как глупо было опять вспоминать о прошлом, о потраченных впустую годах! Она не должна позволять призракам вторгаться в ее новую жизнь и омрачать чудо, которое скоро произойдет. А то, что она не вписывается в общество голливудских женщин, вовсе не означает неспособность иметь друзей. Билли сняла ноги со стола, мысленно отметив, что в этой ситуации тетушка Корнелия непременно сделала бы ей замечание. Но к черту прошлое! Ее стол завален бумагами — достаточно работы до конца дня, когда путь домой будет свободен. И очень хорошо, что у нее столько дел: хоть ненадолго можно забыть о нестерпимом желании вновь оказаться рядом с Вито, почувствовать его объятия, рассказать о ребенке и увидеть, как он обрадуется. И оторвать его наконец от проклятого телефона!

Когда в половине шестого Билли подъехала к воротам своего дома, один из охранников сказал ей, что телевизионщики только что уехали. Но приехали какие-то другие люди, и мистер Орсини велел их впустить.