Мэриан Кайз: Не горюй!

К сожалению, мы никогда не могли куда-нибудь пойти вечером в субботу. Но он не жаловался. Странно, правда?

Да, я тоже так думала.

Кроме всего прочего, Джеймс помогал мне считать мои чаевые. И давал замечательные советы, куда вложить эти деньги: в государственные облигации и все такое.

Я же обычно покупала туфли.

Вскоре, однако, мне повезло и меня из официанток уволили (глупое недоразумение, в котором оказались замешаны я, несколько бутылок импортного пива, предложение сесть на колени — и совершенно неблагоразумный клиент без капли чувства юмора. Я все же надеюсь, что у него не останется шрамов). К счастью, мне тут же удалось устроиться на другую работу, с более приемлемым расписанием, так что наш роман развивался уже в нормальное время.

А еще немного погодя мы съехались. И через некоторое время поженились. Еще через пару лет мы решили завести ребенка. Мои яичники не возражали, от матки тоже не поступало протестов, так что я забеременела. И родила девочку.

Теперь вы вполне в курсе дела.

И если вы ожидаете от меня жутких рассказов о родах, щипцах, стонах от боли и вульгарного сравнения с попыткой выдавить из себя тридцатифунтовый мешок картошки, то, простите, мне придется вас разочаровать.

(Ладно уж, просто смеха ради, вспомните свою самую сильную боль при месячных, умножьте ее на семь миллионов и растяните на сутки — вот тогда вы будете иметь приблизительное представление о том, что значит рожать.)

Да, это было страшно, неудобно, унизительно и очень-очень больно. И одновременно волнующе и прекрасно. Но для меня самым главным было то, что все это наконец закончилось. Я вроде бы помнила о боли, но у нее больше не было власти мучить меня. Однако когда Джеймс меня бросил, я осознала, что скорее соглашусь еще сотни раз пройти через родовые муки, чем испытывать ту боль, которую причинил мне его уход.

Вот как он объявил мне о том, что бросает меня.

После того как я впервые подержала дочку на руках, сестры забрали ее у меня и отнесли в детскую палату, а меня отвезли назад в мою, и я ненадолго уснула.

Проснувшись, я увидела, что Джеймс стоит надо мной, не сводя с меня зеленых глаз, ярко выделяющихся на белом лице. Я сонно и победно улыбнулась ему.

— Привет, дорогой, — сказала я.

— Привет, Клэр, — ответил он.

По глупости я решила, что его мрачность и серьезность — дань уважения моему подвигу. (Вот моя жена, она сегодня родила ребенка: она настоящая женщина, дарительница жизни и все такое прочее.)

Он сел на самый край жесткого больничного стула. Вид у него был такой, будто он вот-вот вскочит и убежит. Что, по сути, и произошло.

— Ты уже посмотрел на нее? — спросила я. — Правда, она прелестна?

— Нет, не посмотрел, — коротко бросил он и добавил: — Послушай, Клэр, я ухожу.

— Почему? — спросила я, поудобнее устраиваясь на подушке. — Ты же только что пришел. (Да, я и сама поверить не могу, что смогла такое сморозить.)

— Клэр, послушай меня, — продолжил он, слегка раздражаясь. — Я ухожу от тебя.

— Что? — переспросила я медленно и осторожно. Надо признать, он таки завладел моим вниманием.

— Клэр, мне правда очень жаль, но я встретил другую женщину и хочу быть с ней. Извини, что так вышло с ребенком и вообще, что я тебя вот так бросаю, но я должен, — пробормотал он. Белый, как призрак, только глаза горят.

— «Встретил другую женщину»? Что ты имеешь в виду? — удивилась я.

— Я имею в виду, что я полюбил другую, — признался он удрученно.

— Значит, ты полюбил другую женщину? — спросила я, чувствуя себя так, будто кто-то врезал мне по затылку бейсбольной битой.

— Да, — сказал он с явным облегчением. Я наконец-го врубилась в ситуацию.

— И ты меня бросаешь? — переспросила я.

— Да, — подтвердил он, глядя на свои ботинки, в потолок, на бутылки с лекарствами, на все, что угодно, только не мне в глаза.

— Разве ты больше меня не любишь? — услышала я свой голос.

— Не знаю, не думаю, — ответил он.

— А как же ребенок? — обалдело спросила я. Не может быть, чтобы он меня бросил, особенно сейчас, когда я только что родила нашего общего ребенка. — Ты должен о нас обеих заботиться.

— Прости, но не могу, — сказал он. — Я прослежу, чтобы ты не пострадала с финансовой точки зрения, мы как-нибудь договоримся насчет квартиры и закладной, но уйти я должен.

Я не могла поверить, что мы вот так друг с другом разговариваем. О чем он, черт побери, говорит?! Какая-то квартира, деньги, закладная и прочая чушь. По сценарию мы сейчас должны ворковать над нашей девочкой и ласково спорить, в чью породу она пошла. Но Джеймс, мой Джеймс говорит, что хочет меня бросить! Нет, так не пойдет. Я четко заказывала счастливую жизнь с любящим мужем и новорожденной дочкой, а что я получаю взамен?