Жаклин Норрис - Пробуждение любви

Операция кесарева сечения прошла успешно. После того, как роженицу увезли в послеродовую палату, Анна зашла в детское отделение взглянуть на младенца.

Малыш побагровел от крика, а медсестра ворковала над ним, пытаясь успокоить.

Анна устало потерла лоб тыльной стороной ладони. Она не сразу вспомнила, кого только что приняла — мальчика или девочку. Ах да — девочку. Правда, после того, как она извлекла малышку из материнского лона, у нее почти не было времени взглянуть на нее. Ребенок лежал ножками вперед, потому-то Анна и приняла решение об операции. Девочка явно не желала появляться на свет обычным способом. Видимо, еще в утробе решила показать характер.

Анна улыбнулась про себя. Надо будет рассказать о своих догадках партнеру, Джону Эрнандесу. А то он в последнее время обвиняет ее в отсутствии чувства юмора.

Потянувшись и размяв усталые плечи, Анна пошла на сестринский пост и позвонила в офис, чтобы узнать, сколько женщин записалось на сегодня.

Ничего срочного, сообщила Элли, обычные процедуры, с которыми в состоянии справиться и Мег, их терапевтическая медсестра.

— И не забудь, к шести ты должна быть дома. — Элли было всего двадцать пять, однако вела она себя так покровительственно, что Анна иногда чувствовала себя рядом с ней ребенком, особенно когда уставала. Вдобавок, они с Элли очень подружились, и потому секретарша не стеснялась поддразнивать ее. — Я знаю, ты забываешь обо всем, что не касается работы.

Анна рассеянно теребила карточку на груди. «Анна Элдридж, доктор медицины». Когда она впервые приколола эту карточку к своему белому халату, ее бросило в дрожь. Кажется, с тех пор прошли века, хотя на самом деле она получила степень всего восемь лет назад.

— Вообще-то я хотела заехать к себе за новыми журналами, в последнее время ничего не успеваю прочесть. Надо же следить за последними достижениями. Кстати, напомни, пожалуйста, зачем мне надо быть дома к шести.

— К тебе придут четыре кандидатки в домработницы. Если тебя не окажется дома, бог знает, что они могут натворить! — Элли хихикнула. С тех пор, как у нее прошли утренние приступы тошноты, она все время пребывала в прекрасном настроении. Иногда Анне казалось, что все женщины вокруг нее беременны. Разумеется, кроме нее самой.

Она тяжело вздохнула. Какая тоска — беседовать с пожилыми матронами и перечитывать их однотипные рекомендательные письма.

Но дело есть дело. Анна привыкла ко всему подходить ответственно.

— Буду на месте, — обещала она и повесила трубку.

«Ах, Ада! Как ты могла?» — сокрушалась про себя Анна, спускаясь на стоянку. Подойдя к своей машине, она сняла белый халат, под которым оказалось простое узкое платье из немнущейся материи.

Ее «олдсмобил» — модель, выбранная за надежность и практичность, — казалось, сам знал дорогу домой из медицинского центра Ирвайна. Кондиционер тихо мурлыкал, борясь с июньской жарой.

По пути Анна размышляла: на самом деле, во всех ее несчастьях виновата государственная лотерея.

Дело в том, что Ада Аллен, которая работала у нее много лет, была страстным игроком. В прошлом месяце ей наконец-то удалось поймать удачу за хвост. Она выиграла двадцать пять тысяч долларов и заявила, что перебирается в северную Калифорнию, к дочери и внукам.

Удастся ли ей найти другую такую же умелую и сосредоточенную домработницу, которая к тому же не раздражала бы ее в конце трудного рабочего дня?

Анна перебирала в голове события этого дня. Сегодня среда, напомнила она себе, середина недели.

Вчера ночью она выезжала принимать роды. Младенец родился в пять утра. Времени на то, чтобы вернуться домой до работы, уже не оставалось. Не успела она и заехать в свой кабинет, чтобы осмотреть обычных пациенток и взять мазки. После обеда была конференция в перинатальном отделении, а потом она сделала два аборта и одно кесарево сечение.

Партнер Анны, Джон Эрнандес, обычно вел дела пациенток, чья беременность протекала с осложнениями. Кроме того, он часто ассистировал Анне при кесаревых сечениях и других операциях. Анна всегда испытывала гордость, сознавая, что без нее и Джона младенец и мать не выжили бы. Но их работа требовала большой самоотдачи, и часто в конце длинного дня она чувствовала опустошение.

Ничего удивительного, что у нее болят плечи, а ноги сводит судорогой даже в удобных туфлях на низком каблуке. Ей хотелось поскорее принять ванну и лечь спать.