Джулия Фэнтон: «Голубые Орхидеи»

— О черт, — пробормотала она.

— Послушай, милая, у меня здесь Томми Ли и несколько его коллег, а внизу на моем месте сидит двойник, почему бы тебе не вернуться за кулисы и не приготовиться дать нам фантастическое представление, ради которого мы все сюда пришли?

Валентина в отчаянии сжала руки.

— Пожалуйста, сенатор, у меня нет доказательств, но я знаю, кто-то ужасно хочет, чтобы вы присутствовали сегодня на премьере, и Джина…

— Ну, ну, успокойся, — известный политик покачал головой. — Я знаю это, но ты видишь, как я удачно расположился здесь. Я дал обещание, и я…

— Неужели вы не понимаете, почему они так хотели, чтобы она выступала сегодня вечером ? — в отчаянии перебила Валентина. — Потому что вы сказали, что будете сидеть в первом ряду, в центре! Это прекрасное место для убийства. Публично, когда множество людей увидит его. О сенатор, ради Джины, если не ради меня, пожалуйста, прямо сейчас встаньте и…

Она услыхала, как тихо вскрикнула Орхидея и обернулась. Какая-то женщина встала со своего места и шла по проходу. На ней было голубое суконное пальто, глаза ее горели злобной яростью.

Аранья, взбешенная при мысли, что может потерять свою жертву, не думала больше об осторожности. Она по-кошачьи быстрым движением сунула руку в карман пальто, но тут вскочил охранник сенатора, тоже схватил револьвер и выстрелил.

Аранья вскрикнула. Она снова потянулась за оружием, но боль в левом плече сделала ее движения неловкими и заставила потерять равновесие. А мерзавец готовился снова выстрелить.

Валентина, потрясенная разыгравшейся на ее глазах сценой насилия, снова упала в кресло. Аранья с отчаянием бросилась к ней, схватила за руку и рывком заставила встать.

Время поднятия занавеса наступило, затем прошло пять, шесть, семь минут. Люди стали поглядывать на часы.

Кит направился по центральному проходу партера, пристально вглядываясь в направлении сектора А, куда всего пару минут назад два агента ЦРУ оттащили из первого ряда человека, изображавшего Уиллингема. Парень, казалось, совершенно не мог идти.

Кит шел по проходу к двери в фойе, разглядывая публику, и вдруг услышал с балкона звуки перебранки и крики.

Опоздание с началом премьеры беспокоило Джоу Донована. Он нетерпеливо ерзал в своем кресле, размышляя, что за беспорядок мог произойти за кулисами.

Вдруг Рита взволнованно подтолкнула его локтем.

— Смотри, Джоу, не Кит ли это Ленард? Вон там бежит.

— Пойдем, — приказал Джоу фотографу и потянул ее с кресла. — Пойдем!

Валентина почувствовала, как ее резко толкнули назад, сбивая с ног, сильная рука сжала горло. Она отчаянно сопротивлялась, пыталась ударить ногой, но тесный корсет, тяжелый кринолин и падающее пышными складками бальное платье стесняли ее движения. Она не могла дышать!

— Puta! — проскрежетала Аранья, еще сильнее сжимая ей горло. — Ты поможешь мне выбраться отсюда.

Орхидея снова и снова выкрикивала имя сестры, пока Аранья тащила Валентину по направлению к выходу с балкона. Агенты ФБР бежали со всех сторон. С ужасом смотрела Орхидея, как Валентина впивается ногтями в руку, сжимающую ей горло. Леденящий ужас словно парализовал ее.

— Вэл! — закричала она и бросилась за Араньей. Аранья слышала полупридушенные звуки, издаваемые ее жертвой, пытающейся вдохнуть воздух. Все пошло прахом по ее собственной вине .

Орхидея кинулась вслед и бросилась на Аранью. Никто не может причинить вред ее Вэл… никто!

Обезумевшая, Орхидея, вспомнив свои детские уличные драки, изо всех сил ударила Аранью и сбила ее с ног. Раненая, подвергшаяся нападению латиноамериканка, выпустила Валентину, и та попыталась откатиться в сторону.

К ним бежал Кит с револьвером.

— Убирайся с дороги, Ленард! — заорал на него сзади Херб Каннелл, но Кит не слышал. Он поднял свой кольт и прицелился. Валентине каким-то образом удалось увлечь за собой Орхидею. Раздались выстрелы.

Аранья вся в крови лежала распростершись в проходе. Ее сразило по крайней мере шесть выстрелов — агентов ФБР, ЦРУ, Херба Каннелла и Кита. Пропитанная кровью одежда на груди и плечах поблескивала зловещим красным цветом в затемненном зале. Ее красивые томные глаза были широко открыты. Она еще дышала, но едва заметно. Валентина села и с содроганием отвернулась.

— Вэл, Вэл, Вэл, — рыдала, стоявшая рядом на коленях, Орхидея. Ее лицо было в синяках и в крови. — О Вэл, я думала, она убьет тебя… — Слезы струились по щекам Орхидеи, размывая грим. Прерывисто дыша, она потянулась к Валентине и обвила ее руками.