Мартина Маккатчен - Lovestory

В итоге, тема классики, черного и белого, стала для вечеринки основной. Был устроен показ классических автомобилей, а в качестве памятных подарков гости получали маленькие черные записные книжки фирмы «Srnythson», в кожаном переплете. На огромных экранах транслировали классические фильмы, а в качестве цветового акцента организаторы выбрали классические красные розы. Такое оформление оценили и мужчины, и дамы.

Мэнди восхитительно выглядела в украшенном блестками длинном белом платье с открытыми плечами.

— Ошеломительно выглядишь, — прошептал сзади знакомый голос.

Мэнди резко обернулась и чуть не потеряла сознание прямо на месте.

— А ты что здесь делаешь?

— Я хотел с тобой поговорить. — Джейк бросил жадный взгляд на ее губы.

— А вот я с тобой говорить не хочу.

— Я догадался, — нервно усмехнулся Джейк, — после того как ты не ответила на два десятка звонков.

Повисло молчание.

— Послушай, — Мэнди разозлилась, — кто тебе дал право вот так запросто являться сюда? Это, между прочим, моя работа, и она для меня важна.

— Я не о себе хотел поговорить.

— Ты всегда говоришь только о себе! — Глаза у Мэнди наполнились слезами. — Тебя ничего другое по-настоящему не волнует, кроме тебя самого. Тебя интересует только твоя жизнь, твои дети, твоя жена! А иногда, если тебе вдруг в голову взбредет, ты готов и мне уделить внимание.

— Это неправда. — Джейк в смущении покачал головой.

— Прекрати врать, Джейк, — прошипела она, стараясь не привлекать к себе внимания. — Последние полгода тебя дико раздражало, что я есть в твоей жизни. Просто признайся.

Джейк не знал, что сказать…

— Я просто пытаюсь дать тебе то, что ты хочешь. — Мэнди изо всех сил старалась держать себя в руках. — Ты хочешь вернуть себе свою жизнь, ну, так дай и мне жить моей!

Мэнди развернулась и пошла прочь. Джейк схватил ее за руку:

— Не этого я хочу! Мне столько надо тебе рассказать, Мэнди, за это время столько всего произошло.

— Да, и у меня тоже. — Мэнди помолчала. — Я кое-кого встретила в Париже.

Мэнди сама перепугалась, когда эти слова сорвались у нее с языка.

— Что?! — Джейк был ошарашен.

— Что слышал! Есть другой мужчина, который меня хочет, Джейк! И у нас с ним все было. И знаешь, что? Я ни капельки об этом не жалею, потому что в кои-то веки я была с мужчиной, который на все сто процентов хотел быть со мной. Он не проверял, не пришло ли ему на телефон сообщение, не торопил меня, и он готов был посвятить всего себя мне, просто маленькой, глупенькой мне. И я была так счастлива, что он все свое внимание дарит мне, что не надо опасаться, что нас вместе кто-нибудь увидит. Он дал мне почувствовать, что мной можно гордиться, а не стыдиться меня и не скрывать. А рядом с тобой я чувствовала себя просто большой помехой. Ты знал об этом?

— Понятия не имел, — покачал головой Джейк. — Прости. Так чего ты хочешь от меня?

— Большего, — пожала плечами Мэнди. — Большего или вообще ничего…

С этими словами она смешалась с толпой, и Джейку оставалось только смотреть ей вслед.

Вечер закончился, и Мэнди отправилась к себе в номер. В отеле «Bel Air» было очень мило. Интерьеру пастельных тонах, всюду цветы. Мэнди скинула платье, надела халат, влезла в тапочки и проверила, не пришли ли ей на телефон новые сообщения.

«Поздравляю! Успех был грандиозный. Маргарет тебя обожает. Майкл».

«Сказочный вечер, все прошло отлично, классно работать с тобой. Давай как-нибудь повторим. Я позвоню тебе завтра перед отъездом. Маргарет».

Счастье, которое накатило на Мэнди при виде этих сообщений, было омрачено: что бы она ни делала, куда бы ни шла, сердце ныло от боли и тоски по Джейку.

В дверь постучали. Мэнди пошла открывать — это, наверное, обслуживание номеров: она заказала в номер травяной чай.

На пороге стоял Джейк. Он явно плакал — глаза красные и опухшие.

— Войти можно?

Мэнди отступила на шаг, пропуская его.

В открытую дверь постучала горничная — она принесла поднос с чаем и печеньем. Даже она почувствовала царящее в комнате напряжение. Мэнди подписала счет, и горничная скрылась.

Джейк сел и уперся локтями в колени. Он не снял смокинг, только галстук-бабочку расстегнул. В полумраке мерцали его массивные часы из белого золота. Во вкусе ему не откажешь — он всегда умел стильно одеваться.

— Я люблю тебя, — наконец заговорил он. — И мне не важно, была ли ты с кем-нибудь еще, хотя на самом деле, конечно, важно. Да, понимаю, мне нет оправдания. У меня как раз был этап, когда я хотел наладить отношения в семье. Я хотел убедиться, что сделал все возможное. Я так отвратительно вел себя при этом с тобой, не отпускал тебя… — Его низкий голос затих. — Мне ужасно, ужасно стыдно. — Он взглянул на Мэнди долгим тяжелым взглядом. — Я хочу полной откровенности между нами во всем.